Мир смерти. Планета проклятых

Брайан послушался, и холодная жидкость обожгла ему шею. Антибиотики были бы лучше, поскольку рана почти затянулась, но он не стал говорить этого вслух. Потом они проглотили по таблетке стимулятора.

– Начинает припекать, – сказала Леа, сбрасывая верхнюю одежду. – Нам надо побыстрее найти салун с кондиционером или, на худой конец, холодную пещеру, где можно будет отсидеться до вечера.

– Что-то я сомневаюсь насчет пещеры. Здесь, кроме песка, вообще ничего нет. Нужно идти…

– Нечего мне лекции читать. Я и сама прекрасно знаю, что нужно идти. Вы серьезны, как земной банк. Расслабьтесь. Сосчитайте до десяти тысяч, глубоко вдохните и начните сначала. – Леа говорила и говорила не останавливаясь, пытаясь в словах выплеснуть наружу весь свой страх и неуверенность.

– У нас нет времени. Идемте. – Брайан с трудом поднялся на ноги и закинул за спину узел с поклажей. Он посмотрел на запад и не увидел там никаких ориентиров – одни только дюны до самого горизонта.

– Подождите минуточку. Куда мы идем? – Леа тоже встала.

– Вон туда. – Брайан показал рукой. – Ориентироваться придется по солнцу, а если не дойдем до ночи – то по звездам.

– И это все на пустой желудок? А как насчет завтрака? Я голодна и хочу пить.

– Еды нет. Воды очень мало, она нам потом понадобится. – Брайан потряс флягой; когда он ее нашел, там было меньше половины, а теперь…

– А мне она нужна сейчас. У меня рот как невычищенная пепельница. Я суха как бумага…

– Один глоток, – сказал он после некоторого колебания. – У нас и так почти ничего не осталось.

Леа проглотила воду с закрытыми глазами. Брайан засунул фляжку в узел, даже не притронувшись к воде. Когда через пять минут они взобрались на гребень первой дюны, оба обливались потом.

Пустыня была совершенно безжизненна – только они одни шли вперед под палящим солнцем. Тени понемногу укорачивались, а жара усиливалась. Платье на Леа промокло насквозь, пот заливал глаза, она ничего не видела и могла идти, только опираясь на Брайана, который невозмутимо шагал от дюны к дюне, невзирая на жару и прочие мелкие неудобства.

– Вряд ли эти штуки съедобны, но, может, в них есть вода? – Хриплый голос Брайана вывел Леа из оцепенения.

Девушка заморгала и, когда к ней вернулось зрение, увидела на песке какие-то странные предметы. Круглые, сморщенные, усеянные толстыми шипами… Это могли быть в равной степени и растения, и животные. Брайан пнул один шар – тот покатился вниз и зарылся в песок, а на башмаке осталась царапина и пятно зеленоватой жидкости.

– Должно быть, яд. – Брайан вытер башмак о песок. – Нам не стоит здесь задерживаться.

В полдень Леа упала… Она хотела подняться, но тело не слушалось. Тонкие подошвы не могли защитить от раскаленного песка, и ступни жгло огнем. Она часто дышала, и горячий воздух вливался в горло, как расплавленный металл, обжигая легкие. С каждым новым ударом сердце гнало кровь к ране на голове, и ей казалось, что череп сейчас расколется. На ней не было почти никакой одежды: в начале пути она сняла все, кроме платья, хотя Брайан предупреждал об опасности ожогов. Теперь она стояла на четвереньках и горячий песок обжигал руки и колени, но подняться все равно не было сил, и она могла только бороться с собой, чтобы не упасть совсем. А перед глазами плыли бесконечные черные круги.

Брайан поднял девушку и понес ее на руках. Платье Леа было разорвано, и обнаженная грудь неритмично поднималась и опускалась в такт дыханию. Кожа сильно покраснела, и, когда Брайан дотронулся до ее руки, он ощутил зловещую сухость… Налицо были все признаки теплового удара: неровное дыхание, сухая обожженная кожа. Тело перестало бороться с жарой, и его температура стремительно поднималась, а тонкая одежда не могла служить защитой от палящего солнца. Брайан влил ей в рот часть оставшейся воды и упорно продолжал идти вперед.

Неожиданно на горизонте появился небольшой утес. Даже не утес, а так – обломок скалы. Но там была тень! Собрав все силы, он двинулся туда…

Под скалой песок, защищенный от прямых солнечных лучей, по контрасту казался холодным. Когда Брайан положил Леа в тень, девушка открыла глаза. Она хотела извиниться за свою слабость, но пересохшее горло отказывалось издавать звуки.

Перед глазами еще мелькали круги и точки, и Леа показалось, что Брайан раскачивается над ней взад и вперед, словно дерево под напором ветра. Но понемногу у нее прояснилось в голове, и она увидела, что он и в самом деле качается. Внезапно Леа поняла, что сейчас ее жизнь целиком и полностью зависит от этого человека, от его силы и выносливости… И вот, кажется, он тоже дошел до последней черты и не может больше бороться. Брайана водило из стороны в сторону, хотя он и пытался сохранить равновесие. Мышцы его напряглись, потом опали, жилы на шее чудовищно вздулись, рот был широко открыт, и этот беззвучный крик был ужасней самого неистового вопля. Прошло несколько долгих секунд – Брайан рухнул на песок как подрубленное дерево.

Обморок или смерть? Леа поднялась и, шатаясь, побрела к нему. Брайан без движения лежал на раскаленном песке и стремительно потел.