Мир смерти (тетралогия)

Хертуг посмотрел на стражу и нервно пожевал губами.

— Скажи, почему ты вернулся назад?

— Потому что так же нуждаюсь в тебе, как и ты во мне. У тебя много людей, власть и деньги. У меня большие планы. Удали стражу, и я расскажу, в чем их суть.

На столе стояла чаша с креподжами. Ясон порылся в них, выбрал тот, что посвежее, и откусил. Хертуг размышлял,

— Ты вернулся назад,— повторил он. Очевидно, это казалось ему самым удивительным. — Давай поговорим.

— Наедине.

— Очистить помещение! — приказал Хертуг, однако счел нелишним положить перед собой заряженный самострел.

Ясон не обратил на это внимания — иного он и не ожидал. Он подошел к плохо застекленному окну и взглянул на островной город. Буря так же внезапно прекратилась, как и началась, и слабый солнечный свет расцветил мокрые от дождя крыши.

— Тебе не хотелось бы владеть всем этим, Хертуг? — спросил Ясон.

— Говори... маленькие глазки Хертуга хищно блеснули.

— Я уже вскользь упоминал об этом, а теперь предлагаю серьезно. Я открою тебе секреты всех кланов на этой проклятой планете. Я докажу тебе, как дзертаподжи перегоняют нефть, как Мастрегулы получают серную кислоту, как Трозеллинги строят машины. Я усовершенствую ваше оружие и создам новое, сколько смогу. Я сделаю войну настолько ужасной, что она станет невозможной. Конечно, войны будут продолжаться, но твои войска станут неизменно побеждать. Ты разобьешь всех конкурентов, одного за другим, начав, естественно, с самых слабых. Ты станешь повелителем сначала города, потом и всей планеты. Богатейшие земли будут принадлежать тебе. Ты будешь наслаждаться, повсюду сея ужасную смерть среди своих врагов. Что ты скажешь на это?

— Супрен ла Перссоне! — закричал Хертуг, вскакивая.

— Я так и думал, что ты скажешь именно это. Мне, похоже, придется задержаться тут на некоторое время, и я хочу хорошенько встряхнуть вашу систему. Она слишком неудачна. На мой взгляд, пришло время ее изменить.

14

Дни становились длиннее, мокрый снег сменился дождем и наконец окончательно прекратился. Последние тучи исчезли с небосклона, и солнце осветило Аппсалу. Раскрылись почки на деревьях, распустились цветы, наполнив воздух весенним ароматом. Правда, к нему примешивались запахи, источаемые теплой водой каналов. Однако Ясону было не до этих перемен: долгие часы он проводил над своими изобретениями и их производством, а это было занятие не из простых. Сырье и оборудование стоили очень дорого. Когда счета становились слишком велики, Хертуг начинал скрести бороду и бормотать о старых добрых временах, и Ясону приходилось срочно исполнять для него одно-два чуда. Первым из них была электрическая дуга, вторым — электрическая печь, которая помогала при выплавке металлов и особенно осчастливила Хертуга, когда он обнаружил, что она годится для пыток, и испытал ее на пленном Трозеллинге — тот не выдержал мук и рассказал все, что знал. Когда эта новость поблекла, Ясон прибегнул к гальванопластике, чем пополнил сокровищницу Хертуга, изготовляя на продажу настоящие и поддельные драгоценности.

Вскрыв с особыми предосторожностями шар Мастрегулов, Ясон с удовлетворением убедился, что там действительно была серная кислота, и соорудил громоздкую, но мощную аккумуляторную батарею. Все еще не забыв о своем похищении, он возглавил налет на барку Мастрегулов и захватил большие запасы кислот и других химикатов, которые решил использовать в свое время. Он хотел создать несколько видов смертоносного оружия, но от большинства проектов вынужден бы отказаться. Ему никак не давалась формула пороха, что расстроило его самого, но порадовало его помощников, которые вынуждены были рыться в старых помойных ямах в поисках селитры. Однако он преуспел в постройке кароджа и паровой машины, здесь во многом ему помог предыдущий опыт. Кроме того, он построил легкий, но мощный пароход. В свободные минуты он занимался книгопечатанием — разрабатывал шрифт, сделал телефон и громкоговоритель, которые вместе с фонографом удивляли верующих. Он смастерил и паровую катапульту. А для собственного удовольствия соорудил в своей комнате самогонный аппарат, с помощью которого получал низкосортное, но крепкое бренди.

— Вообще-то дела идут не так уж и плохо,— говорил он, откинувшись в своем обитом шкурами легком кресле и прихлебывая бренди свежего изготовления.

Был теплый день, и хотя он был наполнен зловонными испарениями, поднимавшимися с канала, вечерний морской бриз принес в открытые окна прохладу и свежесть. Перед Ясоном лежал отличный бифштекс, изготовленный на углях в печи собственной конструкции, с румяным креподжем в качестве гарнира и хлебом, выпеченном из муки, смолотой на недавно построенной мельнице. Айджейл возилась на кухне, а Майка старательно протирал щеткой трубки самогонного аппарата, удаляя осадок от последней партии.

— Не желаете ли присоединиться ко мне? — спросил Ясон, преисполнившись доброты к роду человеческому.

— «Вино порабощает, крепкие напитки гневят». Книга Притчей Соломоновых,— ответил ему Майка в своем лучшем стиле.