Мир снов

Девчонки принялись читать и перечитывать текст. Что-то бормотали, тревожно вздыхали. Парни не стали этим заморачиваться, просто стояли в сторонке и болтали, делая независимый вид. Среди них я заметила одного молодого человека — его я точно прежде не видела в нашем учебном заведении. Я бы запомнила. Спортивного телосложения, симпатичный, с коротко подстриженными темными волосами — он притягивал взгляды многих девчонок, но сам ни на кого из них не смотрел. Он единственный из парней был занят чтением текста.

Я перевела взгляд на Аньку и встревожилась: подруга перебирала листы с текстом, и при этом вид у нее был такой, словно она сейчас расплачется. Кажется, что-то не так.

Не выдержав, я встала и пробралась через ряд кресел к боковому проходу, откуда по лесенке поднялась на сцену.

— Что случилось? — шепнула я, останавливаясь рядом с подругой и заглядывая ей через плечо.

— Она дала мне не тот текст! Это чертов «Гамлет», а не «Ромео и Джульетта»! — практически всхлипнула Анька и принялась теребить стоящих вокруг девчонок:

— Дайте почитать, пожалуйста!

Но те были слишком заняты, и отмахивались, уткнувшись каждая в свою распечатку.

— Что делать? — Анька была на грани истерики. Тамара Леонидовна уже вернулась, и раздавала указания девочкам:

— Встаньте в порядке очереди! Парни, вообще пока уйдите за кулисы! Сейчас будете читать — каждая по отрывку… я скажу, когда начинать и когда закончить! Тише, пожалуйста, соблюдайте порядок!

 В царящем вокруг хаосе я с трудом пробралась к руководительнице.

— Извините, Тамара Леонидовна, моей подруге дали не тот текст…

— Ага, — тут же кивнула та и отобрала распечатку у какого-то рыжего парня. — Иди- иди, Семен, я и так уже определилась с ролью для тебя. Можешь быть свободен.

Семен скривился.

— Но я хочу быть Ромео, Тамара Леонидовна!..

— Какой из тебя Ромео, не смеши мои тапочки!.. Шагай. — Женщина шумно вздохнула и сунула листок мне. А затем, окинув меня внимательным взглядом, поморщилась:

— А тебе тоже текста не досталось?

— Да, но я…

— На. — Руководительница театра выудила из своей объемистой сумки стопку листов, исписанных заметками по краям, и сунула мне в руки. — Только верни потом.

— Но я не хочу…

— Девочки, вы построились? — закричала Тамара Леонидовна, уже отвернувшись от меня и не слыша моего бормотания. — Та, что под номером один, выходит на середину сцены. Я буду смотреть из зала! Как крикну «начали», — читай монолог Джульетты!..

Я оглянулась. Девчонки выстроились по левому краю сцены. В центр уже вышла первая потенциальная актриса, и я тут явно мешалась.

Я подошла к очереди из девчонок и сунула текст Аньке в руки.

— На, паникерша.

— Спасибо, — пробормотала Анька и тут же приложила палец к губам: первая актриса уже начала читать, и нам требовалось соблюдать тишину.

Я нерешительно топталась на месте. Спуститься обратно в зал? Но удобный момент все никак не представлялся. Девчонки выходили в центр одна за другой, читали монолог — кто лучше, кто хуже, кто тихо, кто громко, кто — с выражением, кто — неуверенно и без эмоций, кто — чересчур наигранно и пафосно. Очередь таяла довольно быстро. Девчонкам не давали читать дольше минуты. Тамара Леонидовна прерывала их криком «достаточно», и что-то отмечала на своем списке с фамилиями.

Я ужаснулась, поняв, что передо мной осталась стоять одна лишь Анька. Нужно срочно отсюда уходить! Я оглянулась, но позади уже стояли парни, и было бы глупо сейчас протискиваться мимо них и прятаться за кулисами. Пока я размышляла над «путями отступления», Анька уже закончила громко и выразительно читать монолог Джульетты; и, удостоившись самых громких аплодисментов, отправилась к лестнице.

— Следующая! Чего ждем? — Тамара Леонидовна смотрела на меня в упор. Так глупо я себя еще не чувствовала.

— Давай, удачи, — услышала я позади спокойный голос, и невольно оглянулась. Тот самый незнакомый парень, за которым я наблюдала из зала, стоял уже за моей спиной и улыбался мне. Это обстоятельство (раньше парни никогда не обращали на меня ни малейшего внимания) окончательно ввело меня в состояние полной растерянности. Я вышла вперед, на середину сцены, и меня посетило ощущение дежа-вю: словно когда- то уже было нечто подобное. Ах да, мой сон! В нем я входила в тронный зал с тем же ощущением тревоги и непониманием, чего от меня хотят и что делать дальше. Я окинула взглядом полупустой актовый зал. Пожалуй, свободных мест было даже вдвое больше, чем занятых. Но у меня было такое чувство, будто я стою перед тысячами людей в свете прожекторов. Разве я смогу вымолвить хоть слово?..

Я откашлялась, опустила взгляд на листок с текстом, который продолжала судорожно сжимать в руках, и — делать нечего — принялась зачитывать текст.

— Мое лицо под маской ночи скрыто, но все оно пылает от стыда за то, что ты подслушал нынче ночью…