Мир Терпа

Богдан собрался к своим знакомым ребятам, которые работали в УФАНе — Уральском филиале Академии наук СССР, но не успел. События приняли неожиданный оборот после междугородного звонка. Позвонил Саша: на заводе объявился человек, который искал полукруг. Человек расспрашивал всех подряд и в конце концов наткнулся на Сашу, который решил позвонить Богдану и узнать, не хочет ли он переговорить с этим человеком.

— Ага,— сказал Богдан, задумчиво потирая подбородок. А что за мужик, кагэбэшник что ли?

— Да нет,— хмыкнул в трубку Саша,— прибалт, сотрудник Латвийской Академии наук. Он мне документы показывал, все нормально. К тому же он и внешне явный прибалт, и говорит с акцентом. Но смотри, если не хочешь, я скажу, что телефон твой не могу найти или что-нибудь в этом роде.

— Да ладно,— сказал Богдан с легким сожалением, что придется расстаться с находкой,— дай ему мой телефон. Адрес пока не давай, а то заявится в неподходящий момент и все такое. Ладно?

Буквально через полчаса ему позвонил мужчина, интересовавшийся полукругом. Представившись Ингваром Яновичем, он очень вежливо и интеллигентно, действительно с легким акцентом, поблагодарил Богдана за то, что тот сохранил находку, и пообещал хорошее вознаграждение.

— Это очень ценная для нас вещь, Богдан, очень,— повторял мужчина. Наша лаборатория занималась этим много лет, да. Как всегда у нас бывает — страшная глупость одного сотрудника. Он потерял составную часть сложной установки. А мы еще переезжали в другой корпус, и все такое, понимаете? И этот полукруг попал в металлолом, да.

Богдан хотел сказать, что очень уж маловероятно, чтобы металлолом поперли из Латвии на Урал на переплавку, но Ингвар Янович не умолкал:

— Я вам очень хорошо заплачу за это, Богдан, очень. Это все, конечно, с разрешения моего начальства, не подумайте чего-то, да. Когда мы с вами можем встретиться и где, чтобы вы мне передали мой… то есть наше устройство? Я приеду завтра на поезде. Это удобно, если я зайду к вам домой? Или, если неудобно, то сами назначайте, где бы вы хотели встретиться.

— А что это за материал, Ингвар Янович? — спросил Богдан. Если это, конечно, не секрет? Я им очень заинтересовался.

— Хорошо, хорошо,— снова залопотал латыш. Я вам все объяснять буду при встрече. Я понимаю, вы инженер, вам интересно тоже. Я расскажу вам, пожалуйста. И еще, я подчеркиваю, Богдан: я заплачу вам за находку, понимаете? Вы показали себя любознательным человеком, это надо поощрять.

Богдан, прижимая телефонную трубку к уху, сделал удивленную гримасу. Он поблагодарил Ингвара Яновича и спросил, знает ли тот Свердловск.

— А что, почему? — Богдану показалось, что в голосе латыша скользнула тревога.

-Да нет, ничего, просто если вы не знаете город, то я. мог бы вас встретить на вокзале, я тут недалеко живу,— предложил Богдан.

— Нет-нет, ничего страшного, не утруждайте себя, Богдан. Вы назовите мне свой адрес, и я прекрасно доберусь.

— Как вам будет угодно,— сказал Богдан. Тогда давайте так. Поезд, насколько я помню, приходит около шести вечера. Я как раз приду с работы и буду вас ждать. Ну, разве что в магазин заскочу, чтобы взять бутылочку — обмоем событие.

-О, обмоем, обязательно обмоем, это надо обмыть. Только не утруждайте себя, я все возьму сам. Это я должен вам, я ваш должник, так сказать.

— Ну, как знаете,— вздохнул Богдан.

Он назвал латышу адрес, и они условились встретиться завтра на квартире у Богдана не позже половины седьмого.

Ингвар Янович попрощался, а Богдан сел и задумался. По характеру он был достаточно осторожным, так его воспитал отец. Что-то настораживало в поведении Ингвара Яновича, но что — он не мог понять. Что-то с чем-то не вязалось.

Во-первых, очень невероятным представляется, что металлолом из Прибалтики погонят в Свердловск. От Латвии до Урала хватает плавильных заводов, чтобы не таскать лом за тридевять земель. Хотя чего только в нашей стране не бывает!

Во-вторых, даже если и повезли этот металлолом, то как мог Ингвар Янович и его лаборатория или институт проследить, где этот полукруг мог оказаться. Если уж у них такая серьезная организация и такая серьезная тема исследований (а, судя по свойствам полукруга, исследования должны быть секретными), то при потере ценного оборудования должна была последовать команда из соответствующих органов и весь металлолом в стране проверили бы так, что даже иголку бы нашли. Поверить в то, что сотрудник Академии наук Латвии ищет потерянный секретный объект разработок по свалкам за три тысячи километров от своего института, было очень трудно.

В-третьих, даже если и так, то Богдану казалось весьма странным, чтобы кто-то предлагал деньги за находку. Это не клад, а конкретная собственность государства, которое не станет платить за то, что и так считается его собственностью, даже если она и была потеряна, а потом кем-то найдена.

Скорее всего, это частная инициатива Ингвара Яновича или еще кого-то, работающего вместе с ним. Но если они ученые, а не торгаши какие-нибудь, то откуда у них деньги? Не из зарплаты же они собираются платить?