Мир Терпа

Матерясь, Богдан поднялся на ноги, которые вдруг стали несколько подрагивать, и, придерживая на весу правую руку, медленно пошел в коридор к стенному шкафу. Пальцы постепенно обретали чувствительность.

Ингвар Янович двинулся вслед за Богданом и встал в дверном проеме. Богдан медленно открыл дверцу шкафа, пытаясь вспомнить, что там может лежать такого, чем он мог бы воспользоваться.

Как только он открыл шкаф, взгляд его сразу же упал на небольшой аэрозольный баллончик с дихлофосом.

— Пошевеливайся! — крикнул латыш, помахивая пистолетом.

Делая вид, хотя это было и нетрудно, что он кривится от боли, Богдан полез в шкаф. Пользуясь тем, что с места, где сейчас стоял Ингвар Янович, он не мог видеть его руки выше локтя, Богдан быстро сунул баллончик в рукав своей джинсовой куртки. Кисть он держал скрюченной после удара, так что ему не составляло труда придерживать баллончик в рукаве так, чтобы он не выпадал.

Взяв со второй полки полукруг, Богдан так же медленно пошел в комнату. Ингвар Янович приказал ему положить полукруг на пол на полпути к столику и снова сесть в кресло.

Не спуская глаз с Богдана, латыш открыл свой портфель, одной рукой вытащил из него точно такой же полукруг, который и опустил на пол в нескольких сантиметрах от первого. Богдан увидел, как оба полукруга рванулись друг к другу, как железо и магнит, и слепились с сухим щелчком, образовав полный круг.

Ингвар Янович потряс руками над головой, первый раз отведя ствол пистолета от Богдана.

— Наконец-то! — вскричал, он.-Если бы ты только знал, как долго я искал его в этом чертовом мире! И ты, грязная кукла, решил водить меня за нос, когда выход уже почти у меня в руках?! Нет, я все-таки не просто убью тебя, я заставлю тебя мучиться, ублюдок! О боги, как я заставлю тебя мучиться! — Он снова потряс кулаком свободной руки над головой.

Надо решаться, подумал Богдан, осторожно выдвигая баллончик из рукава и делая вид, что левой рукой продолжает массировать травмированную правую. Одновременно он с отчаянием загнанного в угол прикидывал, как лучше прыгнуть на Ингвара Яновича.

До точки, где стоял латыш, было примерно два метра. Богдан был уверен, что, если бы не поврежденная рука, он сумел бы прыгнуть и свалить Ингвара Яновича до того, как тот успеет вскинуть свой странный пистолет. Но рука мешала действовать быстро, а для того, чтобы использовать аэрозольный баллончик, латыш стоял пока слишком далеко. «Не успеть,— подумал Богдан,— но надо решаться!»

И он уже почти готов был прыгнуть, попытавшись одновременно воспользоваться дихлофосом, и наверняка бы не успел, но его спас случай.

В коридоре неожиданно зазвонил телефон. Ингвар Янович вздрогнул и резко повернулся к двери, непроизвольно шагнув ближе к Богдану. Второй звонок телефона еще не успел прозвенеть, все произошло очень быстро.

— Кого ты…— начал латыш, тыча пистолетом в сторону входной двери и на секунду отвернувшись от Богдана.

В тот же миг баллончик уже оказался в левой руке Богдана.

Позже, уже спокойно размышляя над своим везением, Богдан подумал, что Ингвар Янович, видимо, решил, что позвонили в дверной звонок.

— …жде…? — продолжил латыш, вновь поворачиваясь к Богдану.

Почти в этот же момент прозвучал второй звонок телефона, но конец фразы гостя уже захлебнулся в тугой струе едкого аэрозоля, ударившего ему в лицо. От неожиданности латыш вскинул руки к глазам. Богдан прыгнул вперед, что было сил врезаясь в Ингвара Яновича левым плечом.

Удар получился даже слишком сильным: Ингвар Янович стоял без достаточной опоры, кроме того, он не был готов к броску Богдана.

Богдан покатился по ковру, кашляя от аэрозоля, который он тоже вдохнул из образовавшегося облака, а Ингвар Янович опрокинулся назад, пробил затылком стеклянную дверцу в серванте и, круша стеклянные полки, фужеры и чашки, свалился на пол. Пистолет отлетел в сторону.

Превозмогая боль в поврежденной правой руке, Богдан вскочил и схватил оружие. Однако это было уже не нужно, поскольку Ингвар Янович лежал без движения. Из нескольких довольно глубоких порезов на лице и голове, у него текла кровь.

Телефон продолжал звонить, потом перестал.

Тяжело дыша и отплевываясь от дихлофоса, Богдан принес из кухни длинный кусок прочной бельевой веревки. Он связал Ингвару Яновичу руки и ноги и посадил его у разбитого шкафа.

Затем проверил пульс. Пульс был. Богдан посмотрел на потеки крови на голове Ингвара Яновича.

— Ладно,— сказал он вслух, потирая плечо,— не подохнешь.

Богдан открыл дверь на балкон, чтобы проветрить комнату, подошел к журнальному столику, налил себе коньяка и залпом выпил. Затем он принес из кухни коробку, где держал йод, бинты и всякие аптечные мелочи.

Когда он начал перевязывать Ингвара Яновича, тот застонал.

— Что, больно? — участливо спросил Богдан, но латыш, если гость Богдана являлся латышом, в чем Богдан уже сильно сомневался, еще не пришел в себя, чтобы что-то отвечать.