Мир Трех Лун

– И четыре лапы, – добавил я торопливо, – если вас поставить на четвереньки, это ж вылитая мышь, только вроде бы малость покрупнее и в шляпе. А петух он петух и есть… У него перья, а у вас и мыши – волосы… вроде бы есть еще под шляпой, мне как-то не видно.

Он буркнул:

– У вас там все такие сумасшедшие?

– Не знаю, – ответил я и для убедительности развел руками в широком простонародном жесте. – Это я случайно услышал, мимо шел…

Он фыркнул:

– Невежда. Надо было остановиться и послушать. Глупая мысль, но интересная. Ладно, сейчас быстро принеси листья клена, три желудя и полено без сучьев. Все сложено там в первой комнате. Только быстро!

Я метнулся со всей быстротой, надо себя показать усердным, заскочил в большую комнату, где трудятся те, что поумнее, ага, вон горки дров, вон ящики с желудями, орехами, некоторые даже в больших мисках, нахватал побыстрее и гордо принес, уверенный, что справился быстрее всех.

Он посмотрел на то, что я вывалил на стол, на меня, потом снова на стол и поинтересовался с еще большим раздражением, но теперь в голосе мага прозвучало и безмерное удивление:

– Ты что принес? Ты что принес, олух?

– Полено, – пробормотал я виновато, – без сучьев, как вы и велели… три желудя. Ну и листья…

Он повторил отчетливо, при этом приблизил ко мне лицо и всматривался в глаза:

– Кленовые, я тебе сказал!.. Кленовые!.. А ты что принес?

Я сказал жалко:

– Но вроде бы это и есть они как бы самые… Хотя там их столько всяких… На них же не написано! Я только по этикеткам понимаю, это рисунки такие.

– Выходит, – проговорил он пораженно, – даже не знаешь, какие кленовые, а какие дубовые…

– Я рассеянный, – сказал я и торопливо добавил: – Но только раз в год!.. Теперь ровно год не буду рассеиваться!

Он сказал задумчиво:

– И что у вас за лесная деревушка…

И хотя вопрос прозвучал риторически, я поспешил ответить:

– Еще какая глушь! Глушей не бывает. Только у нас там не клены.

– А что? – спросил он с нажимом.

– Березы, – ответил я уверенно, – дубы, сосны, елки, каштаны, липы, кедры, гамбургеры…

Я запнулся, стараясь вспомнить, какие еще есть на свете деревья, но в голову лезут только секвойи, пальмы и прочие бабоебы, причем из пальм сразу вспомнил банановые, финиковые и ананасовые, хотя насчет ананасов не уверен. Да и гамбургеры вроде бы растут не на деревьях, а где-то еще…

– Не знаешь, – проговорил он. – Те деревья, что ты назвал, растут на разных землях, а не вперемешку. К тому же даже я не все знаю.

– Мир велик, – сообщил я. – Кто бы подумал!

– Может быть, – предположил он, – ты не лесной варвар, а горный? Там вверху живут какие-то народы, но до них пока не добрались… Ладно, мне все равно. Лишь бы работу делал.

Конечно, это брехня, такой человек не мог сказать всерьез, что ему все равно. Все маги ищут новое и старательно раскрывают тайны мира, так что Строуд буквально через час, как будто невзначай проходя мимо, остановился и придирчиво смотрел, как я толку пестиком в деревянной ступке пересохшие корешки странных растений, похожих на женьшень, хотя я этих женьшеней в глаза не видел.

– У вас такие есть?

– Кто, – спросил я, прикинувшись непонимающим, – ступки?.. Есть, только у нас каменные. Мы же горные, нам проще из камня, чем из дерева.

Он запнулся с ответом, подумал, приподнял брови – это выглядит устрашающе, словно отряд копейщиков готовится встретить атаку конницы.

– Каменные?.. Странный подход. Хотя… в чем-то есть смысл. Каменные ступки делать труднее, но прослужат дольше… Интересно посчитать, насколько это выгоднее или же наоборот…

Я открыл рот в изумлении.

– Дык у вас все красивше!.. Что там наши ступки!.. Мы ж дикари! Хоть и умные. Зато вы красивые!..

Похоже, ему нравится видеть изумление на лице и в глазах дикаря, когда он рассказывает об удивительном и прекрасном королевстве, что выстаивает среди невежества, дикости и злобы, являя собой миру пример правильно устроенного государства.

Даже каменоломни, как он объяснил, острая необходимость для королевства. Много камня требуется на постройку вовсе не роскошного дворца, как утверждают смутьяны, а защитных стен против диких народов, нападающих с севера, полудиких – с востока, странных – с запада и кочевых – с юга.

– Ого, – сказал я с уважением, – вы как утес среди моря… Я имею в виду королевство.

– Примерно так, – согласился он. – А ты знаешь и о существовании морей?

Я ощутил, что снова попался, сказал с тупым видом:

– Да слышал как-то, мол, как утес в море, но не знаю, что это.

– Значит, – сказал он, – в твоем диком племени знают. Любопытно…

Я сказал торопливо:

– Наверное, кто-то из ваших забрел к нам и того, одичал. От него и узнали. Может быть, и сейчас там живет. У нас жить можно. Не то что здесь!

Он нахмурился.

– Вообще-то есть запрет на передачу наших секретов варварам. Если вернется, его повесят. Но, конечно, не вернется. Какой-нибудь опасный преступник, сбежавший от виселицы. Такому только среди вас и место.

– Да, – согласился я, – у нас свобода и первобытная демократия. Демократия может быть только первобытной.

Он сказал поощряюще: