Мир царя Михаила (СИ)

- О! - воскликнул немец, поглаживая свои лихо закрученные усы аля кайзер. - Да, Чемульпо! “Варяг”! Очень хорошо! Мы немцы хотели победы русским. Вы быстро победили этих… - немец пощелкал толстыми, как сосиски пальцами, - этих макак! Я рад, что теперь Германия и Россия союзники. Когда мы вместе, нас не победит никто!

Я, улыбнувшись, посмотрел на этого проводника-милитариста, и подтвердил ему, что, да, действительно, если русские и немцы будут биться спина к спине, то они будут непобедимы.

- Я-я, натюрлих! - довольно закивал головой немец, - вы, герр офицер, правы - вместе мы непобедимы. Германия не хочет воевать, но если воевать придется, то лучший друг - это Россия, - проводник склонил голову так, что стал виден его тщательно расчесанный пробор, и щелкнул каблуками, - Если вам что-то надо, то зовите меня, Фриц Баум к вашим услугам. Приятного путешествия герр офицер, приятного путешествия фройляйн, приятного путешествия герр… - Фриц вопросительно посмотрел на Кобу.

- Иосиф… - спокойно сказал Сосо, с усмешкой посматривая на проводника.

Когда немец вышел, Коба посмотрел на меня, потом на Ирину, и удивленно пожал плечами, - Что это с ним?

Первой ему ответила сидящая у окна Ирина, - Сосо, понимаешь, немцы в большинстве своем просто помешаны на милитаризме. Ну, природа их такими создала. Для них маршировка гренадер во время развода караула в Потсдаме - зрелище равное балету.

- У каждого народа свои странности, - задумчиво сказал Коба, - и с этим ничего не поделаешь. Вот, возьмите, к примеру, поляков. Вы видели, товарищ Бесоев, как некоторые в Варшаве смотрели на ваш мундир?

- Видел, - ответил я, - мягко говоря, без особой любви. Ну и что? Почему поляки должны с умилением относиться ко мне, русскому офицеру?

- В общем, да, - согласился Коба, - только вот мне приходилось в ссылке встречаться с товарищами из Царства Польского, и никаких недоразумений у меня с ними не было.

- Ну-ну, - осторожно сказал я, - а не доводилось ли вам встречаться там с неким революционером из Польской Социалистической партии Юзефом Пилсудским? У него еще была партийная кличка “Дзюк”… Не слышали? Кстати, в молодости он проходил по одному делу со старшим братом товарища Ленина. Ну, знаменитое дело “Второго Первого марта”. Тогда по молодости лет он получил пять лет каторги…

- Я что-то о нем слышал, - наморщив лоб, задумчиво произнес Коба, - только лично с товарищем Пилсудским мне не довелось быть знакомым.

- Ну, и хорошо, - ответил я, - так вот, сейчас товарищ Пилсудский находится в Японии, и пытается быть полезным японскому Генеральному штабу, за деньги обещая шпионить в России. Только нашим бывшим врагам он уже не интересен. По всей видимости, он будет вскоре выдан нам, и за свои художества получит лет десять каторжных работ.

- Гм, - задумчиво сказал Коба, - вот, значит, как… А к чему вы, товарищ Бесоев, рассказываете все это?

- А к тому рассказываю, уважаемый Сосо, - улыбнувшись ответил я, - потому что в нашем будущем вам пришлось встретиться лицом к лицу с этим соратником по борьбе с проклятым самодержавием. В одна тысяча девятьсот двадцатом году “товарищ Пилсудский” командовал всеми вооруженными силами буржуазной Польши - государства, созданного на территории купированного немцами Царства Польского. И этот бывший член Второго Интернационала повел, как это было во времена Смуты, своих жолнежей на завоевание Советской России - первого в мире государства рабочих и крестьян. И плевать было “товарищу Пилсудскому” на пролетарский интернационализм. Он хотел, чтобы Польша, как во времена Речи Посполитой, была “от можа до можа”.

Ну, а вы, товарищ Коба, воевали с этим бывшим социалистом, будучи членом Реввоенсовета Юго-Западного фронта, которым командовал, кстати, бывший подполковник царской армии Александр Ильич Егоров.

- И чем же закончилась та война? - с интересом спросил у меня Коба.

- Поражением советских войск под Варшавой, - ответил я, - поляки отобрали у Советской России Западную Украину и Западную Белоруссию… А своих “братьев по классу”, русских рабочих и крестьян поляки морили голодом в концлагерях, забивали их до смерти, убивали просто так… Историки считают, что палачи “товарища Пилсудского” уничтожили около восьмидесяти тысяч красноармейцев…

После этой беседы Коба замкнулся, и до самой границы лежал на верхней полке, о чем-то размышляя. Пересекли мы границу без особых трудностей. Русским чинам пограничной стражи был предъявлен документ, выданный нам самим Вячеславом Константиновичем фон Плеве. Ну, а для немецких пограничников мы припасли документ, полученный в посольстве Германской империи в Санкт-Петербурге. Так что наш уважаемый Сосо зря переживал - беглый ссыльнопоселенец оказался за границей России, что называется, “не замочив ног”.

Уже после того, как все пограничные формальности были закончены, мы продолжили с Сосо деликатную и весьма актуальную беседу о национальном вопросе.