Мир удивительных людей

Обида – непродуктивное чувство. Да и обиженным я не был. И членом партии тоже. Меня не сильно и приглашали. В Чернобыле в 1986 году предложили, но я отказался. К самим коммунистам я отношусь неплохо, многие бывшие «номенклатурщики» работают у меня. А вот принцип коммунизма – железной рукой загоним человечество к счастью – мне чужд.

По душе демократия? Или игра в нее?

Почему игра? Я могу всех своих подчиненных запугать, но что толку? Пусть входят свободно ко мне в кабинет, если это помогает им работать. По мелочам, вроде, не отвлекают.

И вас не раздражает, что они ходят через каждые полчаса?

Нисколько. Меня раздражает, когда они мешают мне отдыхать. Я перекушу за пять минут, уйду в бильярдную, ну ка кого черта идти туда за мной? Приходится закрывать дверь.

Защищаете свое право на автономию?

Всегда. Работать – это работать. Отдыхать – это отдыхать. Нельзя путать и смешивать. Если я гуляю в сквере с Дикси (любимец-вельштерьер – И.Г.), не надо меня спрашивать про работу. Пополам что-то делать – бессмысленно.

Это говорит профессионал. Мнение этой жизни и прошлой тоже?

Интересное кино! А как бы я людей лечил, будучи непрофессионалом? Скорая помощь – это ведь всегда экстремальная ситуация. Все нужно уметь самому. Хотя были некоторые наглецы – вену у больного найти не могли. Что значит – не найти вену? Не пей пиво по утрам, иди в морг, учись.

Он сдержанный, собранный и немногословный. Прищуренный взгляд. Почти компьютерная работа мозга. Меткий юмор Охотник. Завоеватель.

Он веселый, шустрый и добрый Лева. Душа компании. Интерес к каждому, чьи глаза – напротив. Таких любят дети женщины и собаки.

Откуда эта энергия, благодаря которой вы притягиваете к себе людей?

Изнутри. Я недавно был на концерте Спивакова, вот у кого энергия! Двухчасовой концерт – как один миг. И наш камерный хор рядом с «Виртуозами Москвы» – очень даже ничего Давно хотел послушать «Антиформапистический раек» Шостаковича. В одном из интервью Спиваков сказал, что «игра в ансамбле – это не столько умение играть вместе, сколько умение скрывать недостатки друг друга». У него – настоящая команда. А он – профессиональный музыкант и бизнесмен. Посмотри, какие контракты он заключает. Блеск.

Люди искусства близки вам по духу?

Не все. Терпеть не могу богему. Я имею в виду не род занятий, а образ жизни. Эти посиделки до утра, бычки в кофейной чашке, пустые разговоры. Мне становится скучно. А есть совсем другие артисты, у которых день расписан по минутам, они мне интересны. Со многими я знаком, с удовольствием хожу на спектакли.

«Служанки» Виктюка понравились?

Не смотрел и смотреть не буду. Гомики. Противно. И вообще, амплуа травести – не по мне. Одно дело, когда Табаков придуривается в «Мэри Поппинс» или Калягин в «Здравствуйте, я ваша тетя!» Это интересно и смешно – все эти ужимки, «глазки», повадки женские. А в «Служанках» что? Мужчина играет женщину. Противоестественно.

Потому что разная физиология?

Все разное. И физиология, и психология, и предназначение. Мужчина должен идти вперед, женщина – сохранять старое. Мужчина осваивает новые горизонты, женщина бережет то, что есть.

То есть семью, дом, тепло отношений. Воспитывает детей, заботится о муже, выращивает помидоры в огороде…

Терпеть не могу огороды. И всю эту продовольственную программу. Могу себе позволить все купить на рынке. Да и раньше: я лучше лишнее дежурство на «скорой» отработаю.

Родители, наверное, обижаются, что вы не помогаете им на даче?

Они в Израиле, чего им обижаться? Вот теща моя очень любит свой огород. Морковка, шморковка всякая. Тоже не обижается, двадцать три года назад все обиды забыла. Я, кстати, недавно ей очень помог. У нее три вишни засохли, я их на дрова распилил. Хорошие такие дрова, вишневые. На следующий день их сперли.

На встрече с ветеранами войны Мерензон сказал: «Я думал, что моим родителям в Израиле будет лучше, а мне спокойней. Теперь я очень переживаю за них, потому что спокойней – здесь».