Мир, в котором есть мы

Разглядывая каждый рубец, она задумалась о том, как же он получил эти увечья. Что же произошло с ним, что его рука так пострадала? И только ли правая? Может обе подверглись жестокости и скрывают под тканью перчатки свою не самую приятную историю?

- Не боишься? - внезапно спросил американец.

- Чего? Этого? - указала россиянка на его шрамы. - Почему я должна бояться? США, ты меня с кем-то путаешь. Я вообще-то человека могу искромсать, а ты боишься, что я потеряю сознание из-за рубцов. Не глупо ли?

Тихо посмеявшись, он позволил ей и дальше изучать свои увечья, постепенно расслабляясь от нежных прикосновений. Действительно, рыжеволосый совершенно запамятовал о ее способностях и бесстрашии. Она рассказывала о своей жизни в другом мире, и там были люди изуродованные намного сильнее, чем руки США. Как же глупо считать, словно русоволосая отвернется от него.

- Эта рука такая же? - уже стягивала она перчатку с его левой руки.

- Нет. Левая пострадала сильнее, чем правая. Там почти живого места нет. - Наблюдал за ее реакцией Штаты.

- Вижу... - прикоснулась девушка к трем обезображенным пальцами без верхних фаланг. - Это что с тобой делали? Или в детстве руки в мясорубку засунул?

- На самом деле история довольно банальная... - пожал он плечами. - Самое обычное похищение. Я смог дать Канаде сбежать, но сам попал в руки преступников.

- Действительно, самая обычная история. - С сарказмом ответила та, задумываясь.

А будет ли больно или неприятно, если он коснется этими рубцами ее лица? Ее любопытство возрастало с каждой секундой. Обхватив руками его пальцы, она поднесла их к своей щеке, ощущая, как Штаты вздрогнул от неожиданного действия. Не привык касаться других без перчаток? Тогда Россия обязана приучить его к подобному.

- Не противно? - волновался он, ощущая тепло ее нежной кожи.

- Я бы сказала необычно. Просто шершавая рука. - Ощутила она, как американец провел большим пальцем по ее скуле. - Но не страшно. Я не вижу в твоих руках чего-то необычного или неприятного.

- Видимо, ты единственная, кто не боится. - Наконец, улыбнулся он, любуясь ее васильковыми глазами. - Обычно меня называют уродом, стоит кому-то увидеть эти руки.

- А твоя семья?

- Как мне один раз сказал пьяный отец – глядя на шрамы, он чувствует боль и свою слабость. Он слишком долго искал меня, и не смог вовремя заплатить похитителям. Они присылали ему фотографии, где пытают меня. - Нахмурился мужчина. - Привязывали сначала одну руку, и резали ножом. Где-то глубоко, где-то задевали только кожу. Затем брались за вторую. Я пробыл у них четыре дня, пока сам не сбежал из какой-то халупы в лесу. Помню, еще холодно было, а мое пальто они разорвали, когда волокли в машину.

- Они и пальцы тебе отрезали?

- Ох... Нет. Это я их потерял из-за обморожения. Хорошо, что не лишился полностью.

"Банальная" история, именуемая трагедией. Еще совсем ребенком он оказался в руках жестоких ублюдков, не знающих жалости. Его мучили, истязали, пытали психически, стараясь доставить как можно больше боли не только США, но и Великобритании. И все ради денег... Либо очередной глупой цели. К счастью маленький мальчик, увидевший всю жестокость взрослых, не вырос трусом и способен дать отпор любому, кто посмеет на него напасть. Но напоминание о тех временах навсегда останется с ним, и он будет вновь видеть себя беззащитным мальчиком, как только снимет перчатки.

- Их нашли? – спросила русская, крепче обнимая его за шею. – Наказали? Отомстили за тебя?

- Конечно. Отец не позволил бы преступникам наслаждаться свободой, глядя на своего полуживого ребенка. – Принял США ее ласку. – Повезло, что Канада смог сбежать и рассказать обо всем отцу, что они без перерыва вели поиски и что я выбежал на трассу, где проезжала машина со спасателями. Если бы не везение, возможно, меня бы сейчас не было.

- Ты очень сильный, дорогой. – Прикрыла глаза та, зарываясь пальцами в его кудри. – Тебе удалось пережить такой кошмар, и все же сумел с ним справиться. По сравнению с тобой я совсем слабая…

- Нет. Я не такой сильный, как ты думаешь. Перчатки постоянно скрывают эти шрамы и пальцы, но как только я их снимаю, то не могу более смотреть на себя и свои руки. Мое вечное проклятие, не иначе.

Испытывая спокойствие от ее прикосновений, Штаты впервые за долгие годы смог рассказать кому-то о своем темном прошлом. Он никогда не забудет того, что с ним произошло. Это навсегда отпечаталось в его памяти. Однако теперь ему удастся вздохнуть с облегчением, зная, что рядом есть человек, принимающий его со всеми изъянами.

- Раз это проклятие, значит его можно снять. – Внезапно сказала россиянка, вскочив с колен возлюбленного. – И я даже знаю с чего начать.

- Чего? – удивился он ее неожиданной смене настроения.

- Собирайся, США! Мы идем плавать!

- Куда?! Россия, на улице уже темно. Там огромные волны и нет спасателей. Какое плавание в полночь?!