Мир, в котором есть мы

Успокоиться ей удалось лишь ближе к утру, когда в ее душе крепко засели ненависть и безразличие к новой семье. Хотя их таким словом даже не назовешь, всего лишь куча трусов и слабаков, прячущихся за спинами сестры. Что в прошлом мире, что в этом - ничего не меняется, как бы россиянка не хотела.

- Сестра... Почему ты его пригласила не обговорив со мной? - жалобно посмотрела на нее младшая.

- В нашей семье ведь принято так. Или ты уже забыла? - одарила ее русоволосая полным презрения взглядом. - Хорошо, что ты прилетел...

- Не мог иначе. Ты же просила. - Ласково произнес тот, когда она подошла к нему. - Тяжёлая сумка? Давай мне.

- Россия... Пожалуйста, не делай поспешных выводов... Давай поговорим. - Взмолилась Беларусь, ощущая, что вот-вот заплачет.

- Разговор окончен. Более не подходи ко мне, если это не касается работы. - Холодно ответила старшая, даже не обернувшись в ее сторону. - Прощай, Республика Беларусь. Проклинаю тот день, когда вы стали мне семьёй.

***

- Не хочешь рассказать, что случилось? - наконец, спросил рыжеволосый, протягивая ей чай с коньяком.

Он ощущал это напряжение еще с того момента, как оказался на пороге дома Беларуси. Она была бледной, измученной, а покрасневшие глаза явно намекали на пролитые ночью слезы. И хотя Россия выглядела не лучше, она сумела сдержать свои эмоции, с гордо поднятой головой выйдя к нему навстречу. Они оставили позади себя рыдающую белоруску, ненавистный Минск, принесший лишь боль и печаль. Но за время их недолгого перелета США так и не смог узнать, что же произошло между сестрами. Печальное личико русской не позволяло задать этот вопрос всю дорогу до его виллы, но как только она смогла немного передохнуть, и сама явилась к нему в гостиную, он не стал молчать.

- Вкратце... Я узнала то, что смогло меня разочаровать в родственниках и в этом мире. - Устало произнесла россиянка, принимая горячий напиток. - Необычный аромат.

- Ты еще на вкус не пробовала. - Усмехнулся он, устроившись возле нее на диване. - Так что? Расскажешь подробности?

- Не уверена... Вряд ли тебе понравится.

- Поверь, я уже готов ко всему. Как меня только не называют. Монстр, убийца, насильник, чудовище, ублюдок... Я могу продолжать до утра. Так что, если ты скажешь что-то обидное, мне будет все равно.

Сделав глоток горячей жидкости, ощущая, как по телу разливается еле ощущаемое тепло, русоволосая задумалась над его словами. Действительно, его многие недолюбливают, она сама не раз слышала грубые слова в сторону американца. Странно, что он позволял им подобную наглость, хотя страны болтали о его мстительности. Будет ли верным шагом рассказать ему то, что она узнала? Не ранит ли это еще сильнее его душу? Вспоминая себя из прошлого мира, измученную и обессиленную из-за предательств и обмана, девушка все же решилась открыть ему правду. Лучше так, чем он продолжит оставаться в неведении. К тому же, она рядом с ним и сможет в любой момент поддержать мужчину.

- Я узнала, по какой причине ваша Россия решила встречаться с тобой... И какое к ней отношение у ее родственников. - Честно сказала она, ощущая легкую раскрепощенность после нескольких глотков чая с коньяком. - Тебе еще интересно?

- Конечно. - Внезапно нахмурился США, выпрямившись. - Не молчи. Не надо меня жалеть.

- Как знаешь... - вздохнула Россия, поставив чашку на кофейный столик. - Я решила разузнать о тебе и вашей России через самый простой вопрос - как вы начали встречаться. Беларусь, конечно, не особо горела желанием рассказывать. Поэтому начала издалека. Она сказала, что ты и Союз были друзьями, это так?

- Скорее у нас были взаимовыгодные отношения. Мы хорошо общались, делились информацией, пытались наладить дружбу между нашими людьми. - Вспомнил он довольное лицо старика. - Союз был отличным политиком и бойцом, он много рассказывал о вас, о своей покойной жене.

- Это можно назвать дружбой.

- Почти дружба, если придираться. Хотя, я не раз гостил в его доме. А как он меня отвел в баню... Господи, меня потом спасали холодной водой из-за резкого скачка температуры. Он полил камни водой.

- Неужели ты такой слабенький?

- Скорее не привык к высоким температурам. Зато потом пиво и чесночные гренки подняли мне настроение.

Усмехнувшись, русская с печалью вспоминала прошлое ее отца, который не мог провести ни одного дня в спокойной обстановке. США из ее мира никогда не был дружелюбен к ее семье, никогда не желал работать с СССР, постоянно искал способ разрушить все, что он построил потом и кровью. Жаль, что у этого куска дерьма все вышло...

- Мой отец всегда воевал с США. Не важно был ли это банкет или саммит. Они были врагами до самой смерти Союза. А потом этот америкос переключился на меня...

- Мне жаль, что с тобой поступали несправедливо. - Посмотрел ей в глаза американец. - Ты этого не заслуживаешь.

- Это уже в прошлом... - допила россиянка еле теплую жидкость, чувствуя слабое головокружение. - Отошли от темы. В общем Беларусь начала рассказ о твоей помощи, как только Россия окунулась в политику, а потом о вашем семейном деле.