Мир, в котором меня не было

К тому моменту, как начались занятия с водниками, ни разу не пострадавших среди адептов Огня первого курса, не осталось. Все щеголяли с бинтами, перевязками, ушибами и синяками разных мастей тяжести и давности. Я была не исключением. Рана на ладони сменилась ожогом по все длине руки, когда отскакивая от очередного взрывоопасного заклинания, я зацепилась рукавом за подоконник. Ткань разошлась по шву, а следом по коже прошелся огонь.

Больше ни у кого не осталось сомнений, что случайные взрывы не такие случайные, какими хотели бы казаться. Адепты стали дерганными. Подозрительными. Каждый шорох, неловкое движение соседа, заставляли чуть ли не вскакивать с места. Атмосфера веселья, что царила первые дни, сменилась чем-то гнетущим. Еще не полностью. Остались в нашем классе юмористы,  стреляющие бумажным шариками в затылок и иногда кричавшие "ложись" просто так. Но с каждым разом безобидные шутки чувствовалась все злее.

Моя регенерация работала постоянно. Боль она не убирала, но раны затягивались быстрее. С щитами пришлось повозиться. Поставить их на постоянную подпитку магией, я не могла. Банально не хватало резерва. Для пассивного заклинания я выбрала "прозрачную паутинку". Ее приходилось обновлять после каждого магического всплеска, но оно того стоило. Паутинка реагировала на  малейшее движение создаваемое магией. То есть, не на те заклинания, что точно также пассивно слонялись по Иксми или "висели" у других адептов, а на те, что вот-вот собирались активироваться. Так я имела возможность среагировать на атаку чуточку раньше.

Когда все адепты привыкли к постоянным неожиданным проверкам способностей, и застать их врасплох стало труднее, нам ввели новый предмет. Теория и практика противоборствующих Стихий. Тут взвыли все. Равнодушных не осталось. Наша форма защищала нас только от Огня. От другой же магии приходилось спасаться самостоятельно. Вместо одной переменной, контролируемой преподавателем, появилось двенадцать (количество адептов Воды, добравшихся до пятого курса), каждая со своим характером, целью и манерой поведения.

Адепты Воды уже столпились около беседки, огневики только начинали подтягиваться. Помощь пострадавшим до окончания разбора была запрещена.

- Адептка Зелле! - Громко объявил преподаватель.

Класс дружно выдохнул. Жертва была выбрана. Слезы на глазах Араники выступили раньше, чем она успела выйти в образованный студентами круг. Девушка хромала и неловко держалась за бок. Когда она остановилась у дерева, мэтр сказал:

- Для начала, может вы сами перечислите собственные ошибки?

Араника затравленно оглянулась по сторонам. Вцепилась руками в край формы, и принялась сбивчивым голосом перечислять созданные заклинания и улетевшие мимо целей огненные шары. Из толпы зазвучали едкие комментарии. Пока только шепотом.

Я внимательно следила за водниками. Особенно за теми, кто помалкивал или был занят, тайком залечивая свои ранения. Таковых было немного. Водники редко получали ранения. Но если уж попадались под заклинания наших, страдали гораздо сильнее. Их униформа была зачарована подобно нашим: защищала от родной магии, и поддавалась чужой.

  Мое внимание привлекали несколько человек: брюнет в очках, устало облокотившийся о перила беседки, девиц восточной внешности и блондинка, делающая пометки в тетради. Я долго мялась, но не могла решиться подойти к кому-то из водников. Они меня пугали. Адепты везде ходили небольшими группками. По три-четыре человека. Лезть к недоброжелательной компании с просьбой о помощи - непростительная ошибка. Кроме насмешек и подколов, ничего не добьешься. С одиночками проще. Они всегда более настроены на конструктивный диалог.

Предыдущие четыре занятия, пока в нас швыряли заклинания и всячески испытывали на скорость и ловкость, я старалась определить самую подходящую кандидатуру.  Их было три. У каждого имелись свои достоинства и недостатки.

После той ночи демон в моих снах не объявлялся. Вместо этого он насылал вязкие, гнетущие, изматывающие кошмары, после которых я просыпалась в поту. Сон стал короче на несколько часов, потому что обратно я засыпать не хотела. Из меня тянули жизненные соки, изматывали, пытались ослабить до такого состояния, чтобы я сдалась добровольно. С каждым разом демон все ближе подбирался к разбросанным кусочкам памяти, стараясь выяснить мое местоположение, имя, внешность, род занятий. Его посыл звучал весьма прозрачно: сдайся или я найду тебя сам. В первом случае возможны уступки, во втором, на милость победителя не уповай.