Мир, в котором мы живем

Я проснулся ночью. Лежал укутанный одеялом, посреди своей спальни, а все мои девчонки спали рядом. Причем все семь голов покоились на моей груди.

Лиза и Валя. Алиса. Таня и Света. Настя и Нинель у самой моей головы. Лежали, как лепестки цветка. Семицветика.

Правда, проснулся я не от тяжести на своей груди. Разве это тяжесть? Меня разбудили они – Рикши.

Их призраки.

Увидел их всех пятерых, но не испугался. Чего мне бояться призраков-то? Пусть они боятся. Они, видимо, это и сами понимали и просто смотрели на меня, не обвиняющее и не зло, а просто смотрели. Хотя Нона что-то все шептала, что, пока я не мог различить и понять. Но это вряд ли были проклятия. Да и что такое проклятия призраков, когда уже все свершилось? Или завершилось?

– Ну вот зачем вы пришли? – неожиданно сам для себя проговорил я. – Я сделал выбор, выбор сделали и вы. И если бы мне пришлось делать выбор еще раз, я бы сделал его еще раз, и еще. Всегда! Всегда буду делать так, как я сделал, и этого уже не изменить! Уходите, не мешайте мне жить, нам жить в мире, в котором мы живем. Я жалею вас, но Рикшей в ваших душах я ненавижу. И мир без Рикшей стал намного чище.

Интересно, они бы ответили на мой вопрос? Почему они согласились так быстро, от чего их жизнь так стремительно закончилось? Но я не задал этого вопроса. Разве призраки способны ответить?

Кира горько усмехнулась, склонила голову, и все они склонили головы. Даже Нона, продолжающая даже в поклоне что-то все говорить и говорить.

В этот момент задвигалась Нинель, подняла очаровательную заспанную голову и сонно промурлыкала:

– Ты что-то сказал?

– Спи, Солнце. Спи. Это просто сон.

Я надеялся, что и призраки – тоже только сон.

Одиннадцатая глава

Настя

А мы вышли замуж! Все вместе! В один день! Обалдеть!

Директория Двенадцати, наши Директора, наконец-то разродились и приняли многострадальный и такой долгожданный закон о многоженстве! Причем еще в феврале приняли, у-у-у, противные! Точнее, это было политическое решение, которое они собирались озвучить и закрепить законодательным актом на Торжественном заседании Горского сената в честь столетия Директории Двенадцати – до этого она была Директорией Одиннадцати.

Как долго можно выговаривать простую фразу, которая официально звучит.

В общем, приняли еще в феврале, но объявлять не стали, дожидаясь Торжественного собрания.

Май. Конец мая, а значит, окончание весны и начало лета. Одно из лучших времен года!

И тут бац! В середине мая произошло дело с Рикшами!

Кто мог вообще подумать, что ими окажутся вполне себе респектабельные девчонки, благотворительницы и меценатки Горского круга. Ну, понятно, что с нами у них были натянутые отношения, и только нейтральность Парижского Квартала не давала нам всем вцепиться друг в друга и не вырвать клок волос, и не выцарапать глаза. Но даже мы представить себе не могли, что именно они – Рикши! До дня, пока Лешка нам не рассказал!

А после того, как они были ликвидированы – жуткое слово, но так отец все время говорил, рассказывая нам об этом деле, – тут начался такой шум, что хоть уши затыкай, хотя это были всего лишь газеты. Ушлые журналисты принялись копать и перекапывать все, что было с ними связано.

Почему не могли поймать? Почему не обратили внимание на посредника? Почему бизнесмены платили деньги как страховку, но ход этих денег никто не отслеживал? Это только самые безобидные вопросы, которые на поверхности.

Через пару недель как раз к Торжественному заседанию докопались до того, что и военные были в курсе и знали о Рикшах, и что колобки тоже были в курсах и вообще чуть ли не курировали Рикшей, чтобы, так сказать, другие киллеры не появились. Враки, никто не знал, отец все по полочкам разложил, когда приходил к нам по этому делу, но ведь шум уже не остановить! В общем, под этот скандал два Директора ушли в отставку. Это наш Одиннадцатый Военный Директор – генерал-лейтенант Степан Васильевич Котовский, решивший взять всю ответственность за безответственность военных на себя. И наш Двенадцатый директор – начальник всех Круглых Служб Горского круга генерал-майор Фёдор Николаевич Суловесов.

Но время до тридцать первого мая еще было, поэтому и сенат, и Директория все же обоюдно пришли к мысли, что Торжественное заседание следует все же провести и объявить обо всех решениях в торжественной обстановке.

Но тут грянул еще один гром.

Сила вернулась! Резко и неожиданно. Но не для Лешки, конечно же. Он ведь предполагал, говорить не говорил особо, то есть не кричал как мессия на каждом углу о том, что Сила вернется. Но все, кто должен был знать его мнение, и военные в том числе, знали о Лешкином взгляде на Силу. Но воспринимали это немного нервно, особенно военные. Сам же Леша ждал явления Силы постоянно, особенно когда уходил на дорогу в Конвоях фирмы «Нукинчок», которую возглавил в апреле, после совета директоров, в который, в свою очередь, входили все девчонки, и даже меня за стол определили, как ответственную по связям с круглой службой и лучшей подругой двигателей.