Мир в огне. История Первой и Второй мировых войн в цвете. 1914-1945

Дэн Джонс, Марина Амарал Мир в огне. История Первой и Второй мировых войн в цвете. 1914-1945

Впервые опубликовано в 2020 году в Великобритании издательством Head of Zeus Ltd

© Mark Hawkins-Dady and Dan Jones, 2020

© Dan Jones, introduction, 2020

© Marina Amaral, colourization of the images, 2020

© Камышникова Т.В., перевод на русский язык, 2022 © Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2022

КоЛибри®

Введение

28 июля 1946 г. на севере Франции, в маленьком городке Бар-ле-Дюк французский генерал и государственный деятель Шарль де Голль думал о том, каким неспокойным оказался тот отрезок истории, в который ему выпало жить. Бар-ле-Дюк находился в департаменте Мез, и в этом скорбном месте де Голлю предстояло выступить с речью и поделиться своими размышлениями о совсем недавнем прошлом.

Предыдущее поколение вырыло в земле Меза глубокие, сырые, страшные окопы; две гигантские армии, обладавшие адски безжалостным новым оружием, почти год вели здесь страшное побоище и потеряли погибшими без малого три четверти миллиона человек. А за два года до того, как де Голль собирался произнести свою речь, на этой едва оправившейся земле разыгрались заключительные сражения нового страшного конфликта, в которых армии сходились не на жизнь, а на смерть и без всякой пощады истребляли мирных жителей — обыкновенных людей, по несчастью, оказавшихся не в том месте в страшное время.

Де Голль говорил сдержанно, отдавая дань героическому прошлому: это были «величайшие события в нашей истории», и тем, кому выпало участвовать в них, теперь требовалось «не растратить всю силу своих душ». То, что истерзало Мез, он назвал ни много ни мало как трагической «войной длиной в тридцать лет». Можно сказать, это были сполохи пожарища, которое полыхало всю первую половину века. Де Голль утверждал: мир сегодня страдает так же, как Европа страдала в XVII в. от Тридцатилетней войны. Через два года Уинстон Черчилль, во время войны премьер-министр Великобритании, обыграл эту же мысль в первом томе воспоминаний об исторических событиях, которые вместе с другими своими книгами он хотел сделать летописью «новой Тридцатилетней войны»[1].

В наши дни мало кто разделяет такую точку зрения. Историкам гораздо удобнее считать Первую (1914-1918) и Вторую (1939-1945) мировые войны двумя близкими во времени, но разными конфликтами, которые, если можно так выразиться, лучше всего хранить на разных полках. Возможно, в этом есть резон, но, что бы мы ни предпочли, где бы ни провели исторические границы, большинство согласится с Черчиллем в том, что 1914-1945 гг. стали временем «двух величайших катаклизмов, известных истории».

Наша книга станет путеводителем по страшным, однако удивительно интересным годам. Это сама история в цвете. Двести снимков, помещенные здесь, сначала были черно-белыми, но для книги каждый из них специально раскрасили. Каждый снимок снабжен небольшим пояснением, создающим для изображения определенный контекст, и в книге они расположены в более или менее хронологическом порядке, так что можно открыть ее на любой странице или прочесть от корки до корки. Мы не делаем попытки подвести солидный исторический фундамент под показанные здесь исторические события. Нет, эта книга предлагает вам увидеть давным-давно известную историю совершенно в новом свете и, возможно, как де Голль в 1946 г. в Бар-ле-Дюке, задуматься о том, что все это было здесь.

Раскрашивание исторических снимков — отнюдь не точная наука. Это очень деликатный технический процесс, требующий, с одной стороны, вдумчивых исторических исследований, а с другой — того, что без обиняков можно назвать художественным чутьем. Раскрашивание не «реставрирует» — не может «реставрировать» — черно-белые фотографии, потому что в них нет спрятанных цветов, которые нужно выискать. Наоборот, оно их добавляет, основываясь на известных фактах и обоснованных предположениях. Это орудие интерпретации, и от пределов его применения нельзя отмахиваться, но нельзя и забывать про них.

И все же не следует думать, что раскрашивание — это нечто несерьезное или «фейковое», как сейчас модно говорить. Очевидно, что у нас, представителей вида Homo sapiens, есть глубочайший, врожденный инстинкт реакции на цвет. Он волнует не только разум, но и душу. Лучшие образцы раскрашивания действуют подобно сильнейшему катализатору, усиливая сострадание и ужас, сочувствие и отвращение. На историю мы смотрим глазами не статистиков и аналитиков, а простых людей, точно так же не понаслышке знакомых со страхом, смятением, страстью, притязаниями, гневом и любовью, как те, кого мы видим на снимках. Она побуждает нас задавать вопросы. Она подталкивает нас двигаться дальше, доискиваясь правды в этих исключительных по выразительности сценах. В этом ее цель. В этом ее сила.