Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности

— Нет, он говорит о тригонометрических рядах Фурье, тише, пожалуйста, я слушаю.

— Хорошо, — с унынием на лице, выдохнул доктор. — Какая скука адская, — уже про себя.

Моран молча наблюдал за из диалогом.

— Да, действительно… — хотел он сказать, как вдруг замолчал, обрывая свое предложение.

Его пиджак завибрировал.

— Телефон, — вновь выдыхая. — Извините, — улыбнулся профессор, обнажив желтые зубы.

Моран вытащил телефон и прищурил глаза, читая с экрана. Он внезапно выпучил их, будто удивился чему-то, и тут же нажал мизинцем на кнопку.

— Да… Понял… Иду… — сказал он три слова и убрал телефон. — Ох, простите, мне нужно идти, — голос профессора был встревожен.

Лесневский взглянул на руководителя симпозиума и заметил телефон в его руке. Убирая его во внутренний карман пиджака, он бросил взгляд на профессора Морана.

— Профессор! — воскликнул Владислав. — Вы проводили видеосъемку?

— Н-н-нет, — ответил тут же профессор и стал продвигаться по ряду вдоль главного прохода.

— Куда же Вы?

Моран отмахнулся.

[1] Аттракцион, на котором участников привязывают к длинному резиновому канату, на котором они и совершают прыжок вниз, известный еще как „тарзанка“.

Глава 2. Симпозиум (часть 4)

— Уважаемый, — прошептал кто-то. — Можно тишины, мы же слушаем.

Доктор лишь качнул головой в ответ, бросив взгляд на очередного докладчика.

— Жаль, — подумал он. — Я не успел у него спросить про это очень знакомое название, как его, ах да — Лэроуз. Ладно. Странный какой-то профессор. И тут очень скучно.

Спустя полминуты Владислав заметил сложенный лист бумаги на месте, где сидел Моран.

— Похоже, это он обронил.

Лесневский сразу же поднял бумажку, но уже не мог поймать взглядом профессора. Владислав хотел было окликнуть его, но что-то подсказывало — этого не стоит делать. Конечно, ведь сейчас все внимание зала было направлено на очередного докладчика. Журналисты сосредоточенно конспектировали что-то в своих блокнотах, а операторы все записывали на камеры.

Развернув лист бумаги, доктор прочитал заголовок: „Доклад“. Далее следовал знакомый текст профессора Морана, а ниже Владислав увидел перечеркнутый абзац и надпись от руки: „не читать“. Почерк Владиславу показался знакомым.

— Интересно, — промелькнула мысль в голове Лесневского.

Любопытство заменило скуку и тревогу перед выступлением — он начал читать: „Исследования проводились в сложных условиях, однако мы использовали тринадцать камер в режиме инфракрасной съемки, или, говоря популярно, в „ночном режиме“. Каждую из них я прикрепил на плече испытуемого. Мы заметили огни в проломе главного холла на втором этаже — впадина уходила в подвальные отсеки. Причем огни были видны лишь в „ночном режиме“. Спектр был не ниже девяти сотен нанометров, даже выше. Насколько мы знаем, есть „этот свет“ и „тот свет“. То есть мир живых и мир мертвых. В древних писаниях, я находил упоминание о трех мирах мертвых. Но, об это сейчас не буду заострять внимание. Я полагаю, нет я убежден, что должен существовать промежуток. Промежуточное состояние для духов, переходящих из одного мира в другой. К сожалению, через три месяца исследований поместье Лэроуз, во время поползней, кануло в лету. Остались лишь видеозаписи и биометрические данные показателей датчиков с каждого испытуемого. Поражает тот факт, что семь из двенадцати человек начали видеть одинаковые сны.“

— Странно, больше ничего не написано, — огорчился Владислав. — Будто еще должна быть страница. Одинаковые сны? — осенило его. — А почему он мне сказал „Нет“ по поводу видеосъемки? Наверно, спешил или не услышал вопроса. Но! Одинаковые сны? Текст подчеркнут. Что он хотел этим сказать… — Владислава посетила важная мысль. — О! — спохватился доктор. — Время выхода! Мой Бог!

Он приподнялся со своего места и неуверенно посмотрел на окружающих его коллег.

— Я неверно все воспринимаю и нахожу взаимосвязи там, где их нет, — глубоко вздохнув, подумал Владислав. — Я волнуюсь, нужно успокоиться. А этот Моран… — вновь пробегая взглядом по аудитории. — Да он просто очередной сумасшедший выпендрежник симпозиума.

— Я хотел бы вам представить следующего докладчика, — прозвучал голос главы симпозиума.

— Вовремя я… — вздыхая. — Вовремя я одумался.

— Доктор наук, доцент Владислав Лесневский! Польша, город Варшава, — объявил седовласый мужчина. — Доклад на тему „Влияние внешней среды на кору головного мозга. Психологическое состояние“.

Тридцатисемилетний мужчина приподнялся и стал выходить к трибуне, неуверенно оборачиваясь в сторону человека с проектором.