Мир в руках игрока (СИ)

   - Ты на редкость догадлив!

   - Сколько желчи. Ты сейчас более чем когда-либо смахиваешь на Владыку. И ты своими действиями только что подтвердил мои опасения.

   - А что я, собственно, сделал?

   - Смахнул на пол фигуры.

   - Ну и что?

   Сифакс наклонился и принялся подбирать упавших "бойцов".

   - Очень жаль, что ты не понимаешь. Раньше я думал, что наш единственный шанс - это свести борьбу к ничьей. Мы не в состоянии уничтожить Владык. Мы не только не знаем, как они выглядят и где обитают, но даже что собой представляют. Но мы могли бы охладить их стремление к Игре, сделав её однообразной и утомительно скучной. Не выигрыш, не проигрыш, - просто ничья.

   - А что изменилось в твоих взглядах теперь?

   - Ко мне пришло понимание. Мир существует постольку, поскольку существует Игра. Стоит Игре завершиться, не важно с каким результатом - с проигрышем, выигрышем или ничьей, и игрушку упакуют в коробку, с тем чтобы задвинуть в дальний угол чулана, в бесконечный ряд других потерявших игровой интерес миров. Вот так и выходит, что вне зависимости от того, победим мы иль проиграем, результат будет для нас одинаков. Мы, как и прежде, в руках Игрока.

   Сифакс замолчал, и Мориц почувствовал, как повисшая тишина вливается в уши, заполняя пустотою сознание. Опустошённость поглотила его, всосав в себя все его мысли и окрасив их в цвета омерзительно холодной и грязной поздней осени. Жизнь - игра? Очень многие на его памяти заявляли, что это так. Вот только они почитали себя игроками, не подозревая, что являются игрушками в чьих-то умелых и ловких руках.

   Свободы выбора нет. Всё кем-то просчитано и предрешено. Люди - это марионетки на ниточках, элементы сложной и взаимосвязанной схемы. Владыки управляют героями. Героям подчинены "переписчики", которые, в свою очередь, правят людьми. Схема проста, надёжна, изящна, и позволяет малыми усилиями осуществлять свои планы.

   Нет, Владыки не боги; Владыки - завоеватели. Метод "переписывания" позволяет им взять под контроль любую страну - достаточно лишь "переписать" её лидеров, заменив их индивидуальность на иной, покорный своему предназначению разум. Невероятные перевороты осуществляются безмолвно и неприметно. С помощью горсточки необычных рабов Владыки меняют историю. Но в то же время их контроль над людьми ограничен. Их влияния наверняка можно избегнуть.

   Преодолевая в себе отрешённость, Мориц сказал:

   - Сифакс, ты меня разочаровываешь. Я думал, что ты постиг истину, но истина твоя заключается в том, что надежды для нас нет. Меня не устраивает такой вариант. Я просто не хочу его рассматривать. Я считаю, что ты совершенно не прав.

   - Докажи.

   - Не могу. Но я чувствую, думаю, хочу верить, что наш мир сложней, чем игра. Более того, моя сущность отторгает идею о нашей несостоятельности. Я не могу это принять...

   - Не желаешь принять.

   - Да, не желаю! Когда я думаю об этом, во мне всё вскипает. Протест рвётся наружу. Ему тесно в мозгу. Я не оловянный солдатик - в отличие от бестолковой фигурки у меня есть мечта. Я хочу жить. И я имею возможность постоять за себя. Они желают войны? Что ж, они её и получат! Я сокрушу этот мир. Добьюсь ничьей, возьму в жёны Ирию и заживу спокойно и счастливо.

   Сифакс встал.

   - Это безумие.

   Мориц взорвался:

   - Да, это так. Я безумен, а вокруг безумцев всегда рушится мир. Уйди с моего пути. И не возникай на нём более, иначе, я сокрушу и тебя.

   Сифакс неожиданно рассмеялся. На его лице на миг проступили иные черты.

   - Что ж, пусть будет так. Но как я уже тебе раз говорил: наш Владыка задумал слишком хитроумную комбинацию. Не думаю, что нам удалось его обойти. Разве что он ошибся немного. Чуть-чуть. Самую малость. Прощай. И помни: шахматной фигуре не дано понять, что представляет собой рука, передвигающая её с клетки на клетку. Потусторонний мир не настолько прост, как наша с тобой игровая вселенная. Ты не понимаешь, что на самом деле нужно Владыкам; и откуда тебе знать, что ты поступаешь не так, как они от тебя ожидают?

   Сифакс в последний раз улыбнулся ему и растаял, утянув за собой часть реальности. Действительность натянулась и со звоном лопнувшей струны разорвалась, хлёстким ударом сорвав пелену с его глаз. Он очнулся. Тьма, светильники и столик для игры в Сёги исчезли. Вокруг царил день. Он сидел за письменным столом в башенке и сжимал в руке Сифаксов томик стихов.

3

   Сон. Это был сон. Видение наяву. Осознание происшедшего сковало его неестественным холодом, обратив внутренности в лёд, наполнив руки и ноги пугающей слабостью, а голову беспокойными мыслями.

   Как такое могло произойти? Он отчётливо помнил каждый эпизод этого сна, как будто это произошло с ним в реальности. Совещание, разговор с незнакомцем, "переписчики" и Сифакс прошли перед ним как живые. Память его настойчиво заявляла, что к его прошлому добавился ещё день жизни, но окружающая обстановка заставляла его усомниться в том, что всё произошедшее с ним было в действительности.