Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1

Впрочем, в первой половине 1930-х годов произошел поворот государственной политики в этом отношении. В среднюю школу был возвращен курс «гражданской истории», а с 1934 г. в университетах были открыты исторические факультеты; в 1936 г. в структуре АН СССР был создан Институт истории. Речь шла не только о стремлении поставить историю на службу идеологии, но и о характерном для конца 1930-х годов обращении к славным страницам прошлого (в первую очередь имеющим отношение к военным победам над иноземными захватчиками).

В Германии после Ноябрьской революции 1918 г. социал–демократы пытались осуществить ряд демократических реформ образовательной системы — при этом часто встречая сопротивление консерваторов и сторонников традиционного религиозного воспитания. Вопрос о светском содержании образования (при сохранении большинства религиозных школ) стал летом 1919 г. главным предметом «школьного компромисса», позволившего принять в итоге Веймарскую конституцию. Следует также учесть, что министерства отдельных земель могли спускать сверху в первую очередь рекомендованные учебные программы, а не детальные учебные планы и циркуляры; школы на местах пользовались довольно большой автономией, как в смысле противодействия переменам, так и более активного внедрения экспериментальных методов обучения. В апреле 1919 г. новый министр культуры Пруссии социал–демократ К. Гениш назначил берлинского востоковеда К. Г. Беккера (уже занимавшегося экспертизой будущих международных связей немецкой науки) помощником статс–секретаря, и в последующем именно Беккер стал одним из определяющих фигур общегосударственной и прусской образовательной политики (в том числе и в должности министра в 1925-1930 гг.); его курс затем продолжил христианский социалист и член СДПГ А. Гримме.

Современники и историки сходятся во мнении, что во времена Веймарской республики большинство университетских преподавателей занимали по отношению к установившемуся режиму негативную или скептическую позицию (и лишь часть оставалась, по образному выражению историка Ф. Майнеке, «республиканцами разума», в душе оставаясь обычно «монархистами сердца»), В сфере естественных наук важную роль продолжали играть специализированные институты Общества кайзера Вильгельма; для поддержки фундаментальных исследований в начале 1920-х годов было основано Общество помощи немецкой науки — прообраз будущего Немецкого исследовательского общества. Одним из создателей и руководителей этого общества, наряду с известным химиком и нобелевским лауреатом Ф. Хабером, был опытный функционер бывшего прусского министерства культов Ф. Шмит–Отт. Политика Беккера и социал–демократов, попытка осторожного контроля правительства и государственных органов над «внутренними делами науки» вызывали явную неприязнь академического сообщества. Среди студенчества, особенно после инфляционного всплеска 1923 г., наблюдался явный рост правоконсервативных настроений.

В Пруссии большинство учащихся должны были с 1919 г. посещать одну из народных школ (Volksschule), которая должна была выполнять задачу социального и культурного «выравнивания» выходцев разных социальных групп. В основе учебного плана начальной школы лежало «Родиноведение» (Heimatskunde) с важными элементами практического освоения окружающей сельской и городской жизни, из которого затем выделялись базовые учебные предметы. Традиционно большое внимание уделялось физической подготовке, пешим экскурсиям и прогулкам. С 1 июня 1925 г. все типы заведений следующего профиля были объединены в систему «промежуточного образования» (Mittelschulwesen). Этой системой предусматривалось и общее, и предпрофессиональное образование, которым и ограничивалось большинство выпускников, выходящих непосредственно на рынок труда — на основе удостоверения об окончании промежуточной школы. Для получения аттестата, открывающего дорогу в университет, торговую или техническую высшую школу, требовались дополнительные усилия.