Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2

Проблема мобилизации общественного мнения и армии на победу решалась с помощью масштабной пропаганды. С 1942 по 1945 г. американские средства массовой информации единодушно клеймили японцев как самых лютых изуверов на планете. Адмирал У. Холси-младший, командующий американскими силами в Тихоокеанском регионе, взывал к войскам: «Уничтожай япов, истребляй япов, убивай как можно больше япов». Это приносило свои плоды. По опросам общественного мнения, 10% американцев считали, что всех японцев поголовно надо истребить. В 1945 г. 25% солдат армии США, воевавших против Японии, ответили, что главной задачей считают убить как можно больше японцев. В декабре 1945 г. почти четверть американцев полагали, что на Японию надо было сбросить больше атомных бомб.

Британская пресса в описаниях ужасов войны была более сдержана, так как правительственные чиновники считали, что не стоит акцентировать внимание людей на жестокостях и насилии, уделяя особое внимание формированию чувства единения и духа осажденной крепости, однако информация о фашистских преступлениях делала свое дело. Если в начале 1942 г. генерал Б. Монтгомери еще жаловался, что «проблема с нашими парнями заключается в том, что они по натуре не убийцы», то год спустя никаких нареканий уже не высказывалось.

Пожалуй, нагляднее всего ожесточение и радикализация войны на Западе проявились в воздушной войне. А. Гитлер образцово-показательно бомбил Гернику, Варшаву и Роттердам, но проявляя внешнее «джентльменство», какое-то время воздерживался от бомбардировок гражданских объектов в Великобритании. Однако 24 августа 1940 г. немецкий пилот, по официальной версии, по ошибке сбросил весь боезапас на ночной Лондон. Англичане, решив, что противник начал бомбить города, в ответ ударили по Берлину. Фюрер разозлился и приказал «наказать» англосаксов. С 7 по 15 сентября немцы предприняли самую массированную воздушную атаку на Лондон, потеряв в ней 60 самолетов. Затем разбомбили Саутгемптон, а в ноябре почти стерли с лица земли Ковентри. Королевские военно-воздушные силы, разумеется, не остались в долгу. Британский маршал авиации А. Харрис убежденно доказывал правительству, что войну можно выиграть с воздуха, а если не получается, то это проблема с точностью наведения на цель. Англичане разработали специальную тактику: сначала ночью на город сбрасывались зажигательные бомбы, хорошо освещавшие цель, а затем бомбили основные силы авиагруппы. Таким образом, наносился серьезный урон немецким городам. Британские летчики совершили за всю войну около 300 тыс. ночных и 67 тыс. дневных боевых вылетов, потеряв соответственно 7500 и 876 самолетов. В Гамбурге две трети населения были вынуждены покинуть свои дома, а Дрезден был уничтожен почти полностью. «Наша цель, — говорил А. Харрис, — это разрушение немецких городов, убийство как можно большего количества немецких рабочих и полная дезорганизация цивилизованной жизни во всей Германии». Тем не менее уже во время войны эксперты знали, что воздушные удары по гражданским объектам не приносят ожидаемых результатов. Но ненависть к немцам была так сильна, что многие считали крайне важным продолжать массированные бомбардировки. От воздушных налетов погибли около 500-600 тыс. немцев, 67 078 французов и 60 595 жителей Соединенного Королевства. На европейском театре военных действий погибли более 160 тыс. пилотов и членов экипажей союзнических войск.

Американцы вначале заявляли, что бомбят в Европе исключительно «военные» объекты. Однако с декабря 1943 г. их самолеты стали оснащаться новыми радарами, позволявшими увереннее летать в плохую погоду и ночью. С этого времени ВВС США также начали наносить удары по гражданским целям. В ноябре 1944 г. американцы захватили Марианские острова в Тихом океане. Это позволило создать там большую авиабазу, с которой тяжелые бомбардировщики «Б-29» могли наносить удары по всей территории Японии. К концу июля 1945 г. каждый японский город подвергся бомбардировкам. Около 300 тыс. мирных жителей погибли, 500 тыс. были ранены, а 8,5 млн лишились своих домов. Столь масштабные гражданские потери, впрочем, не сильно повлияли на умонастроения военной элиты Японии — они были готовы продолжать войну.