Мир вашему миру

Молодец Хильда! Умеет боевая подруга время рассчитывать, момент выбирать. Через три часа нам технику готовить, тестировать, инспектировать, чтоб все чики-брики, в разрядку и разнарядку… Сейчас, капрал Браун, мэм, я вас подведу к наилучшей боевой форме…

Воевать не погибать! Хоп-хлоп. Под музыку, с тевтонским Вагнером, как ты любишь, подруга Хильда… С прелюдией и основной темой в классической кирасирской аранжировке…

Вольные кирасиры работают на результат, досточтимые леди джентльмены!

ПЕРЕВЕРНУТЫМ СТИЛЕМ. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

В 824 году в арьесе-баране месяце по геонскому календарю ни Игорь Зиркин, ни его командиры, ни кто-либо иной в доступной Эйкумене не могли предполагать, что спустя три стандартных года мелкое, по историческому счету, контрпартизанское мероприятие в Северной Австразии, неожиданно развернувшееся в крупномасштабные боевые действия, станут считать поводом к глобальной гражданской войне на Геоне.

В ходе войны геонского премьер-министра Рупа Спейка, лидера Партии либерального прогресса, разрешившего Вольным кирасирам создать прибрежную зону безопасности, идеологические и партийные противники из числа экогуманистов заклеймят позором как поджигателя мировой войны, кровавого убийцу миллиардов людей. Тогда как приверженцы доктрины гуманитарного прогресса назовут доктора Руперта Спейкхарда фатальной жертвой, праведным мучеником во имя либеральной демократии и борьбы за мирное сосуществование народов.

Постепенно в ходе вооруженного противостояния двух в сущности не очень различимых между собой планетарных идеологий оказались втянуты иные миры и народы, начавшей разваливаться Геонской конфедерации. За ними отовсюду из Метагалактики на Геону потянулись народные любители идейно повоевать страха ради и для большого удовольствия.

С огромным трудом миротворцам Груманта, здравомыслящим руководителям множества миров и другим людям доброй воли удалось не допустить распространение геонской гуманистической смуты на Эйкумену. Здравый смысл миротворчества восторжествовал, невзирая на беспощадную цену, какую пришлось заплатить вооруженным нациям за временное общественно-политическое перемирие в метагалактических областях распространения человеческой цивилизации.

Такова общепринятая версия, излагаемая в учебных пособиях по политической истории Вселенной. Банально без гнева, пристрастия и жалости. В упрощенном виде.

Простота пуще убеждений. И простые объяснения произвольно оставляют за историческим горизонтом бесчисленное количество органичных фактов, естественных событий, самих по себе напрашивавшихся политических решений, закономерных перемен в общественных настроениях. Так или иначе большая часть из них эвентуально провоцировала приход необратимых последствий.

До и после геонской гражданской смуты тем или иным образом вселенская война приближалась, шаг за шагом превращаясь в неизбежную реальность.

О том, кто и как переступил последнюю черту, историки и политические мыслители могут спорить до бесконечности. Для них тайное во веки веков не станет явным в сущемудрой, но беспредметной дискуссии. Так как тонкой грани, четкой границы, точного промежутка времени между войной и миром политическая реальность не фиксирует. Как не наблюдаются в биофизике какие-либо миллионные доли секунды между жизнью и смертью.

Meртвaя жизнь и живaя смерть, мирoвaя война и воинствующий мир — предстают неразделимыми и взаимодополняющими состояниями человеческой сущности. Заканчиваясь, они продолжаются. Физически и метафизически. Жестко и жестоко.

ТОМ II ЛИТИЯ О ВРЕМЕНАХ МИРНЫХ

ГЛАВА 16 ПРОБИТЬ ДОРОГУ В ЛАБИРИНТЕ

Oжесточеннo выпрямившись, несгибаемый генерал-фельдмаршал Парм Деснец сидел на кургузом раскладном стульчике на берегу озера под сенью пышно разросшейся плакучей ивы. Ее расслабленно игривый вид диссонансом контрастировал со строевой выправкой главы государства и главнокомандующего Вольными кирасирами.

Безукоризненно прямая спина, развернутые плечи, туго затянутый зеленый галстук к повседневному мундиру, бриллиантовый владимирский крест, идеальный косой пробор седой головы. В руках узкая фуражка с высокой тульей и бело-голубой сапфировой кокардой.

Фельдмаршал всегда на службе, полагали три его адъютанта, не шелохнувшись, ожидавшие личных распоряжений Парма Деснеца.

Безразлично взглянув на двух майоров и полковника, на портативные командные терминалы кодированной связи у них в руках, князь Деснец сухо приказал:

— Потрудитесь отойти и сесть в тени, джентльмены. В ближайшее время вы мне не понадобитесь.

Рядом с фельдмаршалом никого не осталось, кроме беспечно щебетавших птиц. С утра убедившись в нелегком настроении командования, его охрана волшебным образом растворилась в окружающей среде. То ли прямо в воздухе, то ли в кустах и деревьях, кавалергарды князя Деснеца превратились в беззаботную флору и фауну, обитающую под присмотром людей во внутренней пирамиде Кремник на столичном планетоиде Теремнон.