Мир вашему миру

Боевой гормональный контроль и демисекс его организм начисто отказывался принимать по метаболическим причинам, современной медицине неизвестным. Урод и калека, не иначе.

Тогда как по идейным соображениям дефективный Ревел, конечно, мог эмигрировать куда-нибудь на планету с подходящей гравитацией, где на удивление физически слабый программер не чувствовал бы себя мыльным пузырем в неприятном ожидании, когда его проткнут.

К несчастью, покидать, пускай временно, родную планету, Локин знал по себе, прирожденному геонику неимоверно тяжело.

Видать, гравитация от себя не отпускает. Не говоря уж о том, чтобы уехать отсюда навсегда.

Третья опция — уходить в экопартизаны Австразии — тоже отпадала. Экологистов Ревел терпеть не может, хотя у него с ними давние связи. К материальной природе равнодушен, предпочитая ей идеальное пространство-время в духовной виртуальности. За исключением, как известно, того момента, когда душа программера требовала выпить, закусить и, вообще, вкусно покушать…

— Как думаешь, Лайв, не пора ли нам подкрепиться? Кого там баснями в древности кормили, не помнишь?

— Соловья заморского. Его и сейчас много кормить не надо. Их в декоративных целях разводят на Пангее. Маленькая такая птичка, желтенькая. Террагенетический аллохтон. По классификации — воробей канарейский, в просторечии — канарейка. В клетке прыгает, свистит, чирикает, клювиком щелкает.

— Наверное, с голодухи, как мы с тобой. Давай-ка, брат ты мой, за рождественскую индейку приниматься. Думаю, дошла птица до кондиции, истомилась с пылу, с жару, вкусным соком пропиталась, прозрачным жирком истекает…

Под индейку у друзей хорошо пошел выдержанный медиафриканский совиньон и прочувственный монолог Нельсона Ревеланти о преимуществах творческой монастырской жизни, когда ты есть, и тебя нет для сумасшедшей действительности, накрепко отгороженной от обитателей жилых башен-гетто.

— …Боюсь я у вас внизу, в городе. Каждую секунду ждешь, когда тебя поджарят лазером, заморозят айсганом, сделают из тебя рубленый фарш гранатой-хризантемой. Или по малой мере продырявят из-под мышки пневмопистолетом, оглоушат нейростаннером в рукаве, проткнут кинжалом, флекс-стилетом из шва на юбке…

От вашего вооруженного сопровождения толку мало. Однажды я попросил подружку Полу меня к заказчику сопроводить, надо было с ним живьем в его материале кое-что обсудить, показать. Так вот, она, капитан иррегулярной гвардии, крестовый плазменный разрядник носит под широкой юбкой. У нее в кобуре на самом интересном женском месте висит этот ствол как фаллический символ.

Хотела девочка успокоить старичка, предложила потрогать, убедиться, что сексуально по-мужски вооружена дальше некуда. Чуть что, одной рукой юбку, не знаю, задирает или сдергивает, а с другой — миллионами электрон-вольт насильнику прямо в глазик, чтоб шкурку не испортить.

— Подумаешь! У женщины под платьем всегда много оружия. Им грудь мешает быстро доставать ствол из наплечной кобуры. Носят приталенное в обтяжку, формами красуются. Где тут пушку прятать? Хотя некоторые что-нибудь балахонистое, свободное одевают, чтоб вооружиться…

— Вот-вот! А я о чем тебе толкую? У вас, городских не отношения между мужчиной и женщиной, а вооруженное противостояние полов. Вот если б в ваш город мне на кирасирском криппере въезжать вроде «анаконды»…

Давай еще по рюмашке тяпнем. За безопасность, вашу и нашу!

— Приняли и постановили! Чего это мы с тобой, Нельс, на рутенский манер прикладываемся? Торопимся нарезаться…

— Настроение такое: напиться и забыться.

— Не получится. У тебя браслет-автодок.

— Ха! Я его аппаратно вырубил. Потом включу, похмелье снимать. Давай, твоему тоже кишмиш сделаю без косточек.

— Не надо. Мне бы обстановку сменить.

— По природе урбанизированной соскучился? Пожалуйста, мистер Локнов…

Похоже на твой сад камней в месяце вирго? Извольте, вам травка, цветочки, ручеек с золотыми форельками. Погоди немного, сейчас климатизатор пожарче погодку завернет.

— Потрогать нельзя как виртуале.

— А я о чем тебе как-то толковал? Мы технологически отвратно недоразвитые, я имею в виду не Геону нашу родную отстойную, а продвинутую Эйкумену целиком.

Мы до сих пор, подобно несмышленым древним дикарям, моделируя голографическое изображение, проводим грань между виртуальной и материальной действительностью.

Физически между ними нет никакой вам разницы. Нам элементарно не хватает прикладных вычислительных ресурсов, быстродействия приемопередающей аппаратуры, чтоб применительно программно стереть эту грань к чертям из табакерки.

Возьмем, к слову, зрителя твоего хухры-мухры интергалактического шоу, когда ты ему соловьем заливаешься про далекие миры и народы. Он может усадить тебя за стол, посадить рядом с собой на диване, чтобы вместе смотреть псевдотрехмерные картинки в углу комнаты.