Мир вечного ливня

Эта теория возникла, понятно, не на пустом месте, а в процессе наблюдения за коллегами, работавшими у Кирилла. Мелкий персонал, вроде меня, тратил деньги исключительно практично, да на пустые расходы у них и не было средств. А вот люди значительные, вроде Кирилла или Влада, очень часто швыряли деньги впустую. Точнее, нет, не так. Они тратили деньги на то, на что я бы точно не стал, то есть не на предметы, а на услуги. Например, Влад стригся в салонах, и я какое-то время не мог понять, зачем он это делает. Есть ведь парикмахерские с гораздо менее напряженной ценовой политикой! К тому же он часто ходил в клуб, и не так, как я, по халявной карте, а за свои кровные. Я много думал об этом и в конце концов пришел к выводу, что расходы на услуги, а не на вещи являются ключевым моментом власти. Потом эту догадку подтвердил Кирилл.

— Ты дурак, что экономишь на такси, — сказал он мне во время очередного перекура на лестничной площадке. — Это не экономия, дорогой, а дебилизм. Деньги ты таким образом не спасешь, а только опустишься ниже плинтуса. Смысл денег как раз в том и состоит, чтобы они крутились.

— А разве не в том, что они являются мерой труда и эквивалентом материальных благ? — решил я блеснуть эрудицией.

— Мерой чего? — усмехнулся продюсер. — Ты, дорогой, иногда что-нибудь как ляпнешь, так я затрудняюсь адекватно на это реагировать. Если бы они являлись мерой труда, то их было бы больше всего у кочегара или у этого, который асфальт ломом долбит.

— У дорожного рабочего, — подсказал я.

— Вот именно. Но на самом деле больше их сам знаешь у кого. Они тоже работают, эти обладатели больших денег. Так во всех книжках написано, мол, капиталисты пашут с утра до ночи, строят планы, принимают управленческие решения. Да только это все пиар, вроде того, чем мы занимаемся. На самом деле большие деньги можно заработать только одним путем.

— Каким? — заинтересовался я.

— Уничтожая ресурсы.

— Что значит «уничтожая»?

То и значит, что я сказал. Все, кто производит что-то полезное, получают едва десятую часть стоимости труда, а по-настоящему большие деньги получают только те, кто превращает полезные вещи в дерьмо. И не округляй глаза! Один из самых верных способов получить сверхприбыль — это совершить какой-нибудь демократический акт. Ну, например, выборы. Меня нельзя назвать излишне чувствительным, но и у меня сердце кровью обливается, когда перед каждыми выборами я вижу миллионы красочных буклетов, напечатанных великолепными красками на лучших типографских машинах, на хорошей бумаге, которая уж никак не из вторсырья. И все это отправляют в помойку, причем в девяноста пяти процентах случаев — даже не читая. На такой бумаге да такими красками книги бы печатать, сеять разумное, доброе, вечное… Но на плохой бумаге буклеты печатать нельзя — денег не заработаешь.

— Похоже, так, — согласился я. — Но в чем механизм, не могу понять.

— Вот мы и вернулись к тому, с чего начали, — к обороту денег, — кивнул Кирилл. — Важнейший закон денег, который богатые держат в тайне от бедных, заключается в том, что чем больше денег потратишь, тем больше их заработаешь. Поэтому чем дороже стоит каждый предвыборный буклет, тем больше общая трата и тем больше остается в кармане каждого, кто этим занимается.

— Но ведь можно и полезные вещи делать дорогими! — возразил я.

— А вот хрен! — Кирилл отбросил окурок в урну. — Если сделать полезную вещь дорогой, то ее мало кто купит и серьезного оборота средств не получится. Кроме того, дорогая вещь прослужит долго, и следующая понадобится черт-те знает когда. Поэтому все полезные вещи для народа делают из самых дешевых материалов, чтобы они почаще ломались и приходилось покупать новые. Когда же ресурсы расходуются на бесполезные, никому не нужные вещи, они как бы сразу, минуя потребителя, уходят в утиль и можно снова включать печатный станок или штамповочную машину. Надо лишь убедить народ в том, что производить этот утиль до крайности необходимо. Ну, демократию, например, придумать. Пока станок работает, его владелец получает прибыль. Как станок остановится — все, кормушка захлопнется. А полезных вещей нужно мало, человек ведь, по сути, неприхотливая тварь. Вот и приходится придумывать всякую хрень вроде антибактериального мыла или жвачки, без которой, типа, все зубы выпадут. Тут и нам, как понимаешь, работенка перепадает. Надо ведь при помощи рекламы убедить людей в необходимости покупки или хотя бы производства бесполезных вещей. Ладно, вернемся к такси. Смотри, ты платишь таксисту, а он купит за эти деньги лотерейный билет, деньги умножатся и вернутся к тебе уже в большем количестве, чем ты их потратил.

— Почему же умножатся? Разве деньги берутся из воздуха?

— Ладно, неправильное слово. Не умножатся, а сконцентрируются. Потому что таксистов миллионы, а нашего брата тысячи. Это общий принцип. Тебе перепадает процент от всех купленных лотерейных билетов. А если не поедешь на такси, то, грубо говоря, таксисту неоткуда будет брать деньги на лотерейные билеты. Ладно, пойдем работать!