Мир Вечного Полдня (сборник)

По сути, этот новый для них ландшафт оказался еще более монотонным, серым и однообразным, чем даже те лесостепи, среди которых стоял Боловск. Потому что он целиком, полностью и совершенно состоял только из одних болот.

Но болота эти были так многообразны по цвету только-только зацветших трав и невысоких кустов, там много речушек и озерец разрывало серую их ткань, так невероятно велико было количество всякой живности, которая отыскивала тут пропитание и пристанище - что смотреть хотелось не отрываясь. А может, все дело было в том, что никто из них никогда не видел по-настоящему болотистой равнины, никто не видел даже летней тундры, и потому местность заворожила их новизной. Так или иначе, не сговариваясь, все трое направились именно вперед, в Водяной мир, как его почему-то сразу стал называть Пестель, и вполне удачно.

Разбив лагерь на одном из последних каменных островков - все, что осталось от холмистой гряды, которую они только что перешли, путешественники вдруг осознали, что действовали, даже не обдумав других вариантов, и Пестель попытался наладить дискуссию.

– Вопрос вот в чем - нужно ли идти дальше в болота? - спросил он, когда ужин был приготовлен и съеден, когда в кружках плескался чай, обещая десяток-другой минут приятной расслабухи.

– Я полагаю, нам следует посмотреть, что там творится, - отозвался старшина.

– Да, посмотреть было бы неплохо, - начал Пестель. - Но что мы хотим выяснить?

– Все, что там происходит, - сформулировал Ростик.

– Думаю, в глубине происходит то же, что и тут, на краю. Если мы не будем углубляться, а пойдем вдоль, все и так выяснится, а нам останется только систематизировать наблюдения.

– Чего ты боишься? - спросил его в упор старшина. Тот опустил голову, потряс темными вихрами. Почему-то Ростик только сейчас заметил, что он не стриг волосы несколько недель, и они у биолога непривычно длинные, не то что у него с Квадратным.

– Того, что в болотах. Новых видов живности, хищников, с которыми мы не знаем, как сладить...

– Тебе кажется, мы с ними не справимся? - спросил Ростик.

– Может, и справимся, но... - Пестель печально посмотрел на огонь, на товарищей и стал объяснять: - Мы не готовы к этому походу. Мы довольно неплохо экипированы для степи, у нас есть все, даже умение маскироваться там в необходимой мере, а тут... Нет непромокаемых спичек, нет масла, чтобы не ржавели доспехи, мы едем на лошадях, а может, тут нужны байдарки... Поэтому я предлагаю не заходить глубоко в эти болота, а посмотреть что и как, не сходя с твердой почвы.

– Может, всех этих болот наберется всего на десяток километров, - сказал старшина. Чувствовалось, что аргументов Пестеля он не принял.

– С горы мы видели не менее двух сотен километров этой прелести, - сокрушенно отозвался Пестель. Он понял, что его предложение не пройдет. - И она тянулась дальше, гораздо дальше.

– Все-таки поясни, пожалуйста, свои опасения, - попросил Ростик.

– Не знаю, не смогу, наверное, этого сделать, но... Но знаю одно - мы к походу по болотам не готовы.

– Боишься, - подытожил старшина с ощутимой даже в темноте долей презрения.

– Боюсь, - признался Пестель.

– Ну и что скажешь? - Квадратный повернулся к Ростику.

– Может, он прав? Может, болота окажутся слишком иной средой, чтобы соваться в нее чересчур решительно с такими малыми силами.

Квадратный вздохнул, покрутил кружку в руке, взбалтывая остатки чая. Он подумал, посмотрел в тихую тьму, обступившую их со всех сторон, но как-то особенно ощутимо - с юга, со стороны Водяного мира.

– Хорошо, пойдем неглубоко, но все-таки пойдем. Просто чтобы было о чем докладывать в городе.

На следующее утро они пошли. И почти тотчас стало ясно, что Пестель прав, к серьезному походу по этой топкой поверхности, грязной, насыщенной влагой и сырой вонью, где все было обманчивым и ненадежным, они и вправду не готовы. Лошади выбились из сил и смогли пройти до полудня лишь километров десять, то есть меньше, чем в самые скверные прежние дни. Оружие вдруг стало отказывать, тетива арбалетов разбухла, ножи не выходили из ножен, и даже передернуть затвор на автомате оказалось делом сложным. А надежда на огонь, на котором можно было бы просушить поддоспешные куртки, развеялась в пыль... Вернее, в водяную пыль.

Зато всюду полно было всяческой птицы, главным образом водяной, но не только. То и дело на них вываливались угри, выдры, небольшие крокодильчики, какого-то отвратительного вида жабы и лягушки. А рыб стало столько, что их спины то и дело пугали лошадей, путаясь у животных под ногами.

И комары - причем разных сортов, размеров и степени зверства. От крохотного гнуса, запросто превращавшего кожу и мясо под доспехами в кровавое месиво, до жужжалок величиной с палец и хоботом чуть не в десяток сантиметров. Таких было легко сгонять, они, кажется, и на доспехи-то садились со стуком, словно кавалерия прыгала по железной мостовой.