Мир вечного полдня

— М-да, мощная… — Голос старшины выдал задумчивость. — Тут удушающим захватом не обойтись. Приготовить гранаты, — приказал он.

— А еще лучше дайте-ка их мне, — предложил Ростик.

— Зачем? — удивился Пестель.

— Я из них связку сделаю, знаешь, какими во время войны танки подрывали? А кроме того, у меня есть… — Про динамитную шашку, которую Рост выпросил на складе в единственном числе, он решил пока ничего не говорить. Сам не понимал, как ее можно будет использовать.

Старшина кивнул. Он не протестовал, когда Рост брал на себя определенные командные обязанности. В этом проявлялся его класс командира. Ну, и опыт, конечно.

Следующий раз преследующая их зверюга — теперь в этом не могло быть никакого сомнения — отозвалась часа в четыре. На этот раз она оказалась очень близко, гораздо ближе, чем хотелось бы. Если бы не складки местности справа, где она соревновалась с лошадьми в скорости, Ростик определил бы расстояние до нее точнее, но и так ему показалось, что между ними осталось не больше трех, максимум четырех километров.

— Он бежит по оврагам, а мы по равнине, и то… — высказался Пестель.

— Почему ты думаешь, что это он? — удивился Ростик.

— Не она же! У всех крупных животных бойцами являются самцы.

— Ничего, скоро встретимся, — отозвался старшина, — тогда спросим.

Шутка не удалась, но споров больше не было.

Они пришпоривали лошадей, но те были не готовы к затяжным рывкам. К тому же и люди, кажется, не могли их выдержать. Так получилось, что через два часа, когда новый преследователь должен был их догнать, судя по тому, как легко удалось ему сокращать разделяющее их расстояние, они окончательно сбавили обороты и, понимая, что едва плетутся, все время оглядывались по сторонам.

Ростик сделал две связки, одну побольше, из пехотных «лимонок», которые должны были дать целую тучу осколков, в которых определенно не уцелел бы и тот, кто эту связку попытался бросить в противника. Ее он привесил справа, сразу за седло. И вторую — поменьше, но с более существенным эквивалентом взрывчатки, главным образом добавив туда свой динамит. Эта осталась рядом с сумкой слева. Он надеялся, что жеребца не слишком раздражают эти новые железки.

Первым преследователя заметил Пестель. Он вдруг шумно выдохнул воздух и резко вскинул руку. Ростик посмотрел в ту сторону. Ничего, только странно вился султанчик пыли между двух скал, похожих на наклонившихся друг к другу гигантских космонавтов.

— Ты чего? — спросил старшина.

— Ну и здоров же он, — все-таки выдавил из себя Пестель. — Просто… Непонятно, почему его не видно.

— Он выше скал? — удивился Ростик.

— Не знаю… Не понимаю, как…

Больше Пестель ничего добавлять не стал, потому что врезался в неожиданно отпрянувшую назад лошадь Квадратного. Та отступала, потому что наконец увидела его. И Квадратный тоже его увидел и, как Пестель полминутой ранее, не мог выговорить ни слова.

Тогда Ростик собрался с мужеством и поднял глаза, чтобы увидеть того, кто гнался за ними весь день и кто так легко и умело справился с этим.

Оказался он не так уж и высок. Всего-то метра четыре, может, даже меньше. Но зато он казался очень широким, мощным, очень сильным. Впечатление усиливалось еще и тем, что все его тело, частично даже руки и ноги были прикрыты толстыми, в несколько сантиметров, доспехами, сделанными из темно-зеленого, почти черного дерева с желтыми пятнами и прожилками. Этот рисунок был похож на маскировочную раскраску, которой пользовались солдаты натовского блока на Земле. И еще почему-то дерево казалось очень прочным.

Доспехи имели странную форму, словно пагода, словно старые самурайские панцири, с какими-то углами, непонятными выступами, непривычными наплывами… Но было в них и совершенство, подобное совершенству ружейного приклада, выработанного по меньшей мере полутысячелетним опытом оружейников и стрелков. Тут тоже ощущалась та же, если не большая, древность и непрерывность экспериментов, то же целенаправленное и умелое стремление к мастерству.

В руках существо держало странное ружьецо со стволом с конец оглобли. Правда, приклад у него был укорочен, а рукоять была определенно пистолетного типа, разумеется, с теми вариациями, которые были продиктованы разницей анатомии человеческой руки и лапы этого чудовища. Но любые аналогии — Ростик был в этом абсолютно уверен — оставались уместными.

— Хоть бы разобрать, какая у него морда, — просипел сбоку Пестель.

Морда чудовищного рыцаря в самом деле была так плотно прикрыта двумя заслонками, выдвигаемыми сбоку, что не видно было даже глаз. Только из убеждения, что голова чудовища находилась там же, где и у большинства животных, следовал вывод, что верхний полусферический доспех можно считать шлемом с забралом.

Неожиданно чудовище взревело. Коротко, внятно, жестко. Хотя оно не особенно старалось, эхо его голоса разнеслось вокруг, как удар камнепада.

— Похоже, он спрашивает нас о чем-то? — отозвался старшина.

— На паспорта хочет взглянуть, — ответил Ростик и тронул коня. Тот заупрямился, но Рост заставлял его подчиняться всей волей наездника.