Мир Весны

– Ты хорошо подумала? – перебила его Инга, серьезно глядя на Миру. – Айлы опытные воительницы. Им неведома пощада, а при посягательстве на их священные делишки они вообще звереют. Тебя порвут, как Тузик грелку.

– Скажи мне, Инга, зачем мы сюда прибыли? – спросила Мира, с вызовом ответив на взгляд куда более опытной подруги, отнюдь не по-дружески поведавшей ей о том, как сильно она верит в нее и ее способности. – Чтобы просто посмотреть, развернуться и улететь обратно в Бастион греть на солнце задницы? – хмуро добавила Мира.

– Этого я не говорила! – возразила Инга. – Я продумывала…

– Ну и как? Результативно? – перебила ее Мира. – И вообще: ты только не обижайся, но почему ты что-то говоришь и что-то думаешь? Ты, конечно, в братстве давно, но ведь не ты правая рука командира и не тебе решать, что делать и кому делать. Верно? – Блондинка выгнула идеальную бровь и как бы между прочим посмотрела на Владимира, ту самую правую руку командира, о которой она говорила с должным уважением и выражением полной готовности к подчинению любым его приказам.

Инга не повелась на коварство блондинки и гаденько усмехнулась, но препятствовать Владимиру не стала и, скрестив руки на груди, картинно воззрилась на него, вместе с остальными, мол, командуй, правая рука.

Вообще, если так уж честно, то Мира считала, что перегнула, наехав на Ингу. Та бы никогда не оставила ни командира, ни других стражей в распоряжении судьбы и удачи, но времени на то, чтобы Инга пустилась в думы, как найти лазейку и перехитрить сексуально озабоченных дамочек, просто не было.

Мира предполагала, что принудительное совокупление должно было начаться сразу после того, как последняя айла нанесет свой штрих на тело Клима, и, насколько она могла судить по увиденному за скалой, таких айл оставалось очень мало. А еще ведь были остальные стражи, чья участь была под большим вопросом.

Так… Что же было думать? Тем более, что у блондинки, может и самой юной в братстве, но оборотне с недюжей силой, было больше всего шансов на… А как это вообще называлось?

– А это типа традиция такая, да? – спросила Мира у Амани, не обратив внимания на то, что правая рука командира стражей, то бишь Владимир, собирался высказать свое слово. – Ну… – Мира покосилась на цветок, который держала в руке. – Показывать вагину.

Люся с Феклой не удержались от смешка, и гепардиха с укором посмотрела на них.

"Вагина символ равенства", – вернув взгляд блондинке, серьезно пояснила Амани через кристалл. – "У кого она есть, тот имеет право обращаться к айлам и даже прикасаться", – добавила она, для пущей убедительности потрогав Миру за грудь.

– Мы говорим о цветке или… именно о… – со смешанным выражением на лице поинтересовалась Фекла, слышавшая, как и все остальные, через кристалл все, что говорила Амани.

"Ты не заметила их там", – продолжила гепардиха, кивнув сначала на цветок, а потом на скалу. – "Их там много. Каждая айла возлагает вагину к ногам избранного для соития мужчины. Между айлами нет соперничества, но если девушка другой крови возложит вагину к ногам избранного…"

– А почему чужой крови? – перебила Люся. – Может, они… Ну… Того оборотней и не раз…

– Лю… Людмила! – с укором прокартавил Руслан, немного порозовев.

– Вот это я не поняла! – вставила Фекла, вопросительно обводя взглядом всех.

Мира отдаленно поняла, что имела в виду Люся, но развивать эту мысль не стала, сосредоточившись на том, что не досказала Амани.

Получалось, что возложив цветок к ногам Клима, она заявляла свои права на соитие с ним, но так как она была не айлой, то делиться с ней никто не собирался. Таким образом, возложение цветка было своего рода вызовом, но кому? Всем сразу, что ли?

"Если твой вызов примут, та айла, которой ты понравишься, испытает тебя в бою", – словно прочитав мысли Миры, сказала Амани.

– О, чудесно! – всплеснула руками Люся, судя по всему разочарованная тем, что ей не светило пустить в ход все свои магические умения. – Они еще и лесбиянки!

– А если Мира понравится всем? – логично спросила Фекла, как-то по-новому осматривая блондинку.

"Ты красивая", – пропустив вопрос мимо ушей, продолжила Амани, сжав грудь блондинки. – "Ты понравишься самой сильной".

"А как же иначе?!" – зная свою удачу, пробормотала Мира и переложила цветок в другую руку. Она собралась было отойти, но гепардиха придержала ее за рубашку.

"Ты должна понравиться!" – с расстановкой сказала Амани, выразительно заглянув Мире в глаза.

Решительно сверкнув глазами, блондинка сбросила с себя пальто и, аккуратно заправив цветок в косу, поманила к себе Апполонию.

Айлам нужно было понравиться? Сейчас она им понравится! Ох, как понравится!

Белоснежный пегас, вытоптав при разгоне пару-тройку вагин, быстро поднялся в небо. Мире было безразлично заметят их или нет, она ведь для себя все решила и больше не думала ни о чем, кроме победы.