Мир за дверью

Снова откинувшись на ветку (не в смысле, что я помер и откинулся, а просто прилег), я с удовольствием стал прогонять в мозгу (не из мозга, а в мозгу) только что законченную стрельбу. Руки еще чувствовали натяжение тетивы, легкую и в то же время обладающую определенной тяжестью (из-за которой можно было не бояться, что ее сдует) стрелу. Странно, но я совершенно не чувствовал удара тетивой по руке. Возможно, это длинные рукава моей куртки сдерживали удары, а может быть, и сама тетива обладала определенными способностями. Я попробовал произвести холостой выстрел и ничего не почувствовал, потом закатал рукав и попробовал снова. Результат тот же.

Все еще не веря такому счастью, я услышал отдаленный шум. Похоже, начинается – кавалерия прибывает.

На горизонте показался фургон, непонятного раскрашенного вида, напоминающий скорее цирк на колесах, чем машину.

– Что бы это значило? Сомневаюсь, что наши гости будут использовать столь жизнеутверждающий транспорт.

– Сейчас рассмотрим поближе.

Гудение усилилось, и машина тормознула метрах в двадцати от ближайших деревьев. Дверцы машины, как по мановению волшебной палочки, открылись, и из нее повалил народ. Вылезло человек пять, не меньше. Точно сосчитать, особенно сразу, было не так-то легко, учитывая то, с какой скоростью они старались выполнить свои функции. А функции их состояли в том, что они вытаскивали и настраивали какое-то оборудование.

– Это всего лишь репортеры, – сказал Дуболес после пятиминутного раздумья.

– А для чего они? – Как ни странно, я толком и не знал, кто это такие и зачем они нужны. В моем мире мы новости не смотрели. – Надеюсь, эти черные штуковины не являются оружием?!

– Нет, это всего лишь камеры.

– Камеры пыток?

– Для кого как. Некоторые точно могут испытать на себе их гадкое воздействие, а некоторые воспринимают их с радостью и даже лезут в них.

– Это как это?

– Их снимают и…

– О! Так они снайперы! Я тоже могу снять кого-нибудь!

– Да нет! Все, кто попадает под прицел этих камер, автоматически попадают в телевизор. В общем, все просто. Они приехали снимать вырубку леса.

– А почему же их не было на открытии?

– Были, ты вроде бы даже обратил на них кое-какое внимание. Просто машину, которую мы бы наверняка запомнили, в такую толпу не пропустили. Так что ты их увидел, но не зафиксировал в мозгу.

– Что-то с внимательностью моей стало… – злясь на самого себя, озвучил я свои мысли.

– Это ничего, с каждым бывает. Но телевидение дает шанс просветить человечество. Всё, что они увидят потом увидят все люди – те, которые будут смотреть телевизор в тот конкретный момент. Во всяком случае, по-моему, все случается именно так, – с некоторым сомнением добавил Дуболес.

Вскоре у телевизионщиков все было готово, и они присели отдохнуть, перебрасываясь незначительными замечаниями, которые вполне отражали их отношение к происходящему.

– Вот теперь торчать тут ближайший час, а то и больше! – говорила симпатичная длинноногая (или короткоюбочная) девушка, сидя на складном стуле и нервно болтая ножкой. – Ведь столько разных интересных, может, даже сенсационных репортажей, а меня послали именно сюда, на съемку вырубки леса!

– Да ладно тебе, Изабель, – постарался ее успокоить один из мужиков, в смешной коричневой беретке на голове. – Лес, конечно, давно себя не проявлял, так что люди уже почти потеряли к нему страх, но все равно ПОЧТИ. Ходили слухи, что вчерашнее посещение леса для многих закончилось весьма плачевно, ты ведь тоже смотрела вечерние новости.

– Да, да. Но это все бред! Подумаешь, пару-другую пчелы покусали. И из-за этого устраивать такую панику!

– Вообще-то, кусали осы. И не забывай – многие оказались покусаны клещами, зараженными энцефалитом, а это уже более серьезно.

– Вот именно поэтому я к лесу и близко не подойду, но не потому, что там всякая нечисть или что-то необычное, а потому, что там может жить всякая зараза. Я бы вообще стерла эту так называемую зеленую зону и легкие нашей планеты с лица земли (если, конечно, лицо земли находится именно на этом месте).

Меня немного задели такие бесцеремонные замечания в наш адрес (ведь лес и мы уже были неразделимы).

– Дуболес, а не могли бы мы направить пару-другую блох на эту красотку? Что-то больно много она болтает, причем весьма нелицеприятного.

– Я все слышу и совсем не против. Сейчас передам пожелание Ратибору.

Дальше не было ничего интересного. Девица в основном возмущалась, а остальные, видимо, уже устали от ее монологов, поэтому не стремились превратить их в диалог. Блох с такой высоты разглядеть было нереально, да я и не пытался. Я ждал главного врага.

– Кар-р-р-р! – послышался вороний голос, и две вороны спикировали на девицу, обстреливая ее из всех орудий. Закончив обстрел, они развернулись и полетели прочь, сопровождая свой путь веселым карканьем.