Мир закрытых дверей (СИ)

Иван опустил голову, прикрыл лицо руками и принялся соображать, что ему делать дальше. Его мыслительные процессы были каким-то непостижимым образом изменены так, что парень просто не мог сконцентрироваться на чем-то одном. "Что же все это значит для меня?" – спрашивал он себя, зная наперед, что найти ответ не сможет. "Уснуть и не проснуться!" – подумалось ему. И в ту же секунду он испугался этой мысли и отвернулся от нее. К счастью, она его преследовать не стала. А между тем хотелось спать: но это было не чувство усталости, когда глаза сами собою закрываются, а тело ноет, желая расслабиться в ночной тишине, – нет, его клонило в сон что-то другое: то, что не давало нормально думать, то, чем его укололи вчерашние санитары, то, что ассоциировалось у парня с ощущением колкого холода, разнесенного по всему телу. "Ты потерялся!" – проговорила еще одна мысль. Но Иван уже научился не обращать внимания на бессмысленные послания, рождавшиеся в его голове.

Заигравшись с мыслями, Иван не сразу заметил, что за стеной звякнули ключи. Дерматиновая дверь открылась и в проеме показалась фигура упитанного человека. Белый халат не мог скрыть сильное, натренированное тело, которое венчала круглая голова с черными лохматыми волосами. Почему-то Ивану лицо этого человека показалось неестественно красным, словно он был разгорячен ядреным алкоголем.

– Привет. Меня зовут Феликс, – сказал человек громким голосом. – Я принес тебе обед.

Иван все смотрел на вошедшего и не знал, что ответить. Между тем Феликс поставил на тумбочку пластмассовый поднос с тарелкой, ложкой и чашкой.

– И учти, – произнес Феликс, – выкидывать еду на пол и бросаться посудой категорически запрещено! Ты понял?

– Понял, – ответил Иван.

– Я зайду через десять минут и заберу посуду обратно, – сказал Феликс и исчез за дверью, звякнув с той стороны ключами, которых у него была, должно быть, целая связка.

Иван посмотрел на поднос: металлическая тарелка была наполнена сероватой кашей, довольно-таки жидкой, а в пластмассовой кружке покоилась прозрачная вода. И вдруг парень осознал, что был жутко голоден. И это ему показалось странным, потому что до сего момента ноющего желудка в нем попросту не существовало, как и слюней во рту.

И пусть каша выглядела невкусной и противной, но, отведав одну ложку, он зачерпнул вторую, затем третью – и вскоре каша была съедена. Иван даже удивился, что проскреб ложкой с тарелки остававшиеся там крохи.

Далее настал черед утолить жажду, но, приблизив к себе кружку, парень насторожился. Питье являло собой почти прозрачную жидкость со стойким лимонным запахом, но на самом дне покоились белые хлопья осадка. "Не пей – отравишься!" – сказала одна мысль, не очень убедительная. "Там растворено лекарство", – произнесла другая.

Иван попробовал напиток языком – на вкус он был, действительно, лимонный и вовсе не такой резкий и сочный, как его запах. Но пить хотелось, однако поглотил Иван лишь полкружки, не рискнув заглатывать хлопья подозрительного осадка.

Звон ключей известил о приходе Феликса.

– Хороший мальчик, – сказал санитар, бросив взгляд на пустую тарелку.

– Я уже давно не мальчик! – отозвался Иван.

– Хорошо. Не буду тебя раздражать, – сказал Феликс, поднимая с тумбочки поднос с посудой.

Иван решил, что санитар был в хорошем расположении духа, и потому спросил того:

– Так, значит, я в психушке?

Феликс кивнул.

– И меня положили сюда на обследование?

– Не совсем так, – ответил Феликс.

– А почему не совсем так?

– Потому что у тебя не обследование, а кое-что более длительное и серьезное.

– Длительное и серьезное?… – повторил Иван. – А что значит серьезное?

Феликс покачал головой.

– Значит, вы мне не скажете?

– Не положено, – сказал Феликс. – Об этом даже доктор Брюсер вряд ли расскажет. Ты же знаешь уже, кто такой доктор Брюсер?

– Знаю.

– А я – Феликс.

– Это я тоже уже знаю: вы мне говорили.

– Но повторить бывает не вредно. А то тут есть люди, которые и такой простой вещи запомнить не могут. Но ты к ним, похоже, не относишься.

Феликс уже повернулся и собрался уходить, когда Иван проговорил:

– Постойте!

– Ну что тебе еще? – развернулся Феликс.

– Сколько сейчас времени?

– Для пациентов, находящихся в карцере, ход времени не важен.

– Но доктор Брюсер обещал прийти вечером. А когда это будет?

– Вечером.

– Ну!… Доктор обещал меня перевести в общую палату. Что там будет?

– Боюсь, тебя там ничего хорошего не ждет, – сказал Феликс и вышел из помещения. Дверь закрылась, послышался лязг ключей – и все смолкло. И снова весь мир для Ивана ограничился тесным пространством в четырех стенах под потолком, на котором горела одинокая лампочка.

Глава 16. Кролики и волки

И вот настал тот миг, когда Ивана вывели из карцера. Правда, это случилось не вечером, как обещал доктор Брюсер, а на следующий день и уже после невкусного завтрака.