Читаем Мир зеленого безмолвия полностью

Богатство флоры лесных болот не удивит, если вспомнить, что пойменные почвы при обильном увлажнении остаются очень плодородными. Каждую весну половодье покрывает их солидным слоем илистых наносов, содержащих нужные для растений питательные вещества. Не случайно торф лесных болот содержит много минеральных солей. После сжигания его остается большое количество золы.

По мере роста торфяной залежи поверхность болот поднимается все выше, и после определенного момента сначала небольшие, а потом и значительные участки оказываются недоступными для половодья. Так она лишается значительной части минерального питания. Лесные болота становятся еще более пестрыми от увеличения пятен олиготрофной растительности. Постепенно расширяются границы участков, занятых болотными кустарничками: подбелом, болотным миртом. Поверхность почвы все больше покрывается сфагновыми мхами. Медленно, но неуклонно наступает следующая стадия развития болота, приносящая изменения в составе болотной растительности. Фитоценоз становится древесно-моховым.

Природа, когда человек не вмешивается в ее процессы, обычно нетороплива. Но темпы болотных превращений могут быть и довольно быстрыми. Все зависит от того, насколько активно увеличивается толщина торфяного горизонта и соответственно уменьшается площадь, покрываемая весенними водами. Очевидно, имеет значение и длительность затопления во время половодья, потому что с какого-то времени мхи начинают распространяться повсеместно. Получается, что древесно-моховым лесное болото становится еще до того, как оно поднимается выше уровня половодья. Но флористический состав затапливаемой части еще долго во многом сохраняет прежний облик, хотя появляются и новые черты, характерные для болота в целом.

От увеличения горизонта торфа в первую очередь страдает древесный ярус. Сразу уменьшается максимальная высота деревьев, заметно редеет видовое разнообразие. Обычно наиболее устойчивы сосны да еще березы, кедра сохраняется мало. Совершенно исчезает подлесок. Зато на кочках и между ними все больше появляется болотных кустарничков. И везде активно разрастается моховой ковер.

На заливаемых участках более или менее прежний облик сохраняет травяной покров. Основное изменение состоит в увеличении числа типично влаголюбивых форм. Пышно разрастается вахта, сабельник, хвощи, больше места занимают осоки. На кочках близ стволов еще сохраняются лесные зеленые мхи, грушанки, но все ровные пространства полностью подпадают под власть сфагнумов. Естественно, еще более заметные изменения в составе растительности происходят там, куда уже не достигают полые воды. Активно формируются комплексные древесно-моховые сообщества, в которых господство переходит к олиготрофной растительности. Исчезают зеленые мхи, их место занимают различные виды сфагнумов. Значительно увеличивается площадь болотных кустарничков, появляются отсутствовавшие раньше виды: голубика, клюква. Они, как правило, замещают травянистые растения, ранее занимавшие господствующее положение. В основном сохраняются только вахта, хвощи, а сообщество в целом приобретает облик типично олиготрофный: возникают заросли морошки, пушицы, новые виды осок.

Таково краткое описание растительности лесного болота, в котором произошло разделение на участки, заливаемые и не заливаемые полыми водами. Разница в видовом составе становится все более заметной. Особенно если сравнивать самые низкие части, где изменений очень мало, и самые высокие, где они достигают своего максимума. Между ними можно найти и целый ряд промежуточных стадий. Так, прослеживается постепенный переход от растительности низинного болота к олиготрофному фитоценозу.

В целом это можно представить следующим образом. Пестрота растительности лесных болот (или согр), несомненно, связана с широким экологическим диапазоном условий обитания. Наряду с пышно развитым разнотравьем и небольшим количеством зеленых мхов местами можно видеть и небольшие подушки сфагнума, терпеливо ожидающие благоприятного момента для более широкого расселения, связанного с превращением травяно-гипнового покрова в травяно-сфагновый. На этой стадии болото пока еще остается низинным, но по мере нарастания торфа оно все больше приобретает переходный, мезотрофный характер. Об этом можно судить по изменению растительности, в первую очередь по появлению и развитию яруса болотных кустарничков и заметному угнетению пышного ранее разнотравья, хотя оно тоже упорно борется за свое существование. В итоге на поверхности болота формируется кустарничково-травяно-сфагновый покров.

По мере усиления олиготрофных черт ухудшаются условия обитания древесного яруса, хотя он еще продолжает существовать. Завершение перехода низинного лесного болота в олиготрофное состояние нередко знаменуется господством сосны, имеющей, как известно, удивительную способность выживания казалось бы в самых неподходящих условиях. А поверхность болот к этому времени успевает покрыться толстым сфагновым ковром, над которым поднимаются куртины болотных кустарничков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки
Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки

Как говорит знаменитый приматолог и нейробиолог Роберт Сапольски, если вы хотите понять поведение человека и природу хорошего или плохого поступка, вам придется разобраться буквально во всем – и в том, что происходило за секунду до него, и в том, что было миллионы лет назад. В книге автор поэтапно – можно сказать, в хронологическом разрезе – и очень подробно рассматривает огромное количество факторов, влияющих на наше поведение. Как работает наш мозг? За что отвечает миндалина, а за что нам стоит благодарить лобную кору? Что «ненавидит» островок? Почему у лондонских таксистов увеличен гиппокамп? Как связаны длины указательного и безымянного пальцев и количество внутриутробного тестостерона? Чем с точки зрения нейробиологии подростки отличаются от детей и взрослых? Бывают ли «чистые» альтруисты? В чем разница между прощением и примирением? Существует ли свобода воли? Как сложные социальные связи влияют на наше поведение и принятие решений? И это лишь малая часть вопросов, рассматриваемых в масштабной работе известного ученого.

Роберт Сапольски

Научная литература / Биология / Образование и наука
Руководство по репродукции и неонатологии собак и кошек
Руководство по репродукции и неонатологии собак и кошек

Эта книга, созданная международным коллективом авторов, — авторитетных специалистов по репродукции животных — отражает современные подходы, используемые при разведении собак и кошек, все основные методы как диагностики и лечения репродуктивных нарушений, так и контроля репродукции этих животных.Рассматриваются следующие вопросы: нормальная физиология собак и кошек; болезни репродуктивной системы; бесплодие самок и бесплодие самцов; нормальное функционирование и дисфункция молочных желез; спаривание; искусственное осеменение; протекание беременности и роды; уход за новорожденными щенками и котятами, их наследственные и инфекционные болезни; техника оперативных вмешательств на репродуктивных органах; фармакологический контроль репродукции.Книга названа руководством — руководством она и является в силу полноты охвата материала, систематичности изложения и выраженной практической направленности.Предназначена для ветеринарных врачей, студентов и преподавателей ветеринарных факультетов и академий.

Британская ассоциация по ветеринарии мелких животных , Г. Ингланд , Дж Симпсон , Дж. Симпсон , М Харви , М. Харви

Домашние животные / Биология / Дом и досуг / Образование и наука
Биоцентризм. Как жизнь создает Вселенную
Биоцентризм. Как жизнь создает Вселенную

Время от времени какая-нибудь простая, но радикальная идея сотрясает основы научного знания. Ошеломляющее открытие того, что мир, оказывается, не плоский, поставило под вопрос, а затем совершенно изменило мироощущение и самоощущение человека. В настоящее время все западное естествознание вновь переживает очередное кардинальное изменение, сталкиваясь с новыми экспериментальными находками квантовой теории. Книга «Биоцентризм. Как жизнь создает Вселенную» довершает эту смену парадигмы, вновь переворачивая мир с ног на голову. Авторы берутся утверждать, что это жизнь создает Вселенную, а не наоборот.Согласно этой теории жизнь – не просто побочный продукт, появившийся в сложном взаимодействии физических законов. Авторы приглашают читателя в, казалось бы, невероятное, но решительно необходимое путешествие через неизвестную Вселенную – нашу собственную. Рассматривая проблемы то с биологической, то с астрономической точки зрения, книга помогает нам выбраться из тех застенков, в которые западная наука совершенно ненамеренно сама себя заточила. «Биоцентризм. Как жизнь создает Вселенную» заставит читателя полностью пересмотреть свои самые важные взгляды о времени, пространстве и даже о смерти. В то же время книга освобождает нас от устаревшего представления, согласно которому жизнь – это всего лишь химические взаимодействия углерода и горстки других элементов. Прочитав эту книгу, вы уже никогда не будете воспринимать реальность как прежде.

Боб Берман , Роберт Ланца

Биология / Прочая научная литература / Образование и наука