Мир Женщин | The World of Women

После этого я плохо себя чувствовал. То, как с ней обращались, казалось неправильным. Однако в то же самое время она подошла, наклонилась и позволила ему сделать это перед классом. Он был честен с ней на протяжении всего разговора. Может, он и зашел слишком далеко, но она тоже решила пройти через это, несмотря на унижение. Это был урок? Женщины готовы на все ради спермы… посмотрите, сколько они это терпят? Если бы это делалось каждый год, это означало бы, что было бы даже не особенно трудно заставить женщин действовать таким образом. Каждый год приносить жертву, и единственная разница между этой девушкой и каждой другой девушкой в кампусе заключалась в том, что она знала, что никто добровольно не даст ей сперму.

Хуже всего было то, что другие девушки, вероятно, могли бы рассказать ей о том, что повлекло бы за собой добровольчество, но они не остановили ее. Они смотрели, как она уходит, чтобы унизить себя. Лучше она, чем я, должно быть, думали все эти девушки, когда ее уводили, чтобы принести в жертву. Возможно, я слишком много об этом думал, но у меня сложилось впечатление, что все было так плохо, как я себе и представлял. Женщины действительно ужасны.

— Я видел видео… — заговорил Эштон, задумчиво глядя вдаль.

— Профессор Такаша пришел медленнее, чем тот парень на видео. Это хорошо?

Ригор пожал плечами.

— Около 2–3 минут, примерно как я с моими сестрами. Верно, Клиберн?

— Что? — я приподнял бровь, затем слегка ухмыльнулся.

— Вообще-то я могу не кончать минут пятнадцать.

Реакции я не ожидал. Эштон отвел взгляд, но, казалось, он скрывал смешок. Глаза Трея расширились, как будто он не мог поверить в то, что я сказал. Ригор просто взорвался смехом.

— Серьезно, чувак? И лучшая часть, когда ты сказал это так, будто гордишься этим! — Ригор громко рассмеялся, и даже Трей, наконец, усмехнулся.

— Что? О чем ты говоришь? Не долго — хорошо?

Мальчики странно на меня посмотрели.

— Девушки хотят твоей спермы? Чем быстрее, тем лучше.

Меня просто осенило. Здравый смысл этого мира заключался в том, что секс существует не для удовольствия. Если он и существовал, то лишь для того, чтобы сделать человека счастливым. Желание женщины заниматься сексом было вызвано исключительно ее желанием иметь ребенка и таким образом получить гражданство. Большинство женщин наслаждались сексом, но только такие женщины, как моя мать и тетя Роуз, могли открыто говорить об этом. Даже тетя Роза очень стеснялась своих сексуальных желаний, часто заставляя меня гадать. Было название для женщин, которые занимались сексом ради удовольствия.

— Шлюхи… — вырвалось у меня.

— Чувак, кому охота быть шлюхой? Эти девчонки странные… — хихиканье Ригора немного выдохлось, и ему стало немного не по себе при мысли о таких женщинах.

Правильно, в этом мире шлюха имела похожее, но совершенно другое значение. Любую женщину, которая хотела испытать секс с мужчинами для сексуального удовлетворения, называли шлюхой. Этих женщин, таких, как моя мать, другие избегали. Я принимал это как должное в течение многих долгих ночей с мамой. В нормальном мире семя было валютой, и чем быстрее происходил обмен, тем лучше. Тине, например, было бы гораздо лучше, если бы я кончил поскорее. Возможно, она даже жива сегодня.

Это в основном беспокоило молодое поколение, где женщины активно искали мужчину, чтобы получить свой билет в жизни. Только когда женщины становятся старше, сексуальнее и больше озабочены собственным счастьем, они начинают искать сексуального удовольствия. Но в этом мире, это обычно означало женщину. Поиск сексуального удовольствия от других женщин считался нормальным, в то время как поиск сексуального удовольствия от мужчин называл вас шлюхой. По крайней мере, к таким выводам я пришел во время чтения "Таймс". Конечно, я знал, что большинство подростков сексуально озабочены и с радостью занялись бы сексом, но пропаганда этого мира убедила девушек подавлять свои сексуальные желания вплоть до одной мысли… — забеременеть.

— Эй… не волнуйся, приятель… — Ригор принял мои молчаливые мысли за смущение и стыд.

— Не каждый парень может кончить так быстро как хочет.

— Мм! — Эштон кивнул.

— Это занимает какое-то время, примерно минут пять! Ах… но это по моей воле.…

Я улыбнулся группе, и Ригор поднял вверх большой палец. Это был действительно мир, где не было такой вещи, как личная информация. Тут мужчины были под постоянным наблюдением. Их сексуальные способности находились под надзором их матерей. Мать, делающая тебе минет, или, как его некоторые называли, дыханье Матери, был почти ритуалом, где мама сама подтверждала способности своего сына. Что было бы ужасным в моем старом мире, норма в этом! По крайней мере, так я понял из разговора в общежитии. Дело в том, что люди этого мира, казалось, не имели фильтра и казалось, говорили все, что приходило им в голову. Я не мог объяснить, как еще я мог вести эти чрезвычайно личные разговоры о сексе с этими парнями, которых я только что встретил.

— О каком видео ты говоришь? — осторожно спросил я.

— Есть ли в этом мире мужские и женские секс-видео?