Мир Женщин | The World of Women

— Мама, не обижай этих женщин. Они не сделали ничего плохого. Пожалуйста… ради твоего сына.

Мама посмотрела на меня со слезами, — Аххн… сынок, ты несправедлив, ты же знаешь, когда ты так трогаешь маму, она не может думать!

Я потянул ее сосок еще сильнее!

— Ахххн… ладно… — Она покраснела. — Теперь они могут убраться с моих глаз.

— Ладно! — Лилит откинула капюшон, повернулась и побежала.

— А? — Миа посмотрела на убегающую Лилит, а затем присела в реверансе, глядя, как я ласкаю свою “маму”. — Тогда увидимся. Жаль, что мы не можем поговорить подольше. До свидания!

Мне хотелось бежать вместе с ними, но я понимал, что сейчас это невозможно. Они собирались уехать, чтобы сделать то, что должны были, а я остался в этом городе, держась за сумасшедшую женщину. По крайней мере, это было трудно доказать. Если иллюзия ускользнет, я могу оказаться мертвым в одно мгновение. Довольно трудно доказать, что я не принц, когда мое тело бесспорно принадлежит ему. Мать, наконец, вырвалась из моих объятий, расправляя рубашку и вызывая любого охранника сделать замечание о том, что ее ласкает сын.

— Послушай, сынок, прошло уже две недели. Ты должен как следует показать своей матери, как сильно скучаешь по ней!

— Ах… д-да…

— Ох, и приведи эту грубую белую девчонку. Приведите ее в порядок для моего сына, а вечером доставьте в его комнату.

— А? — Брук вскрикнула, когда ее схватили несколько охранников.

У нее не было выбора, и ее потащили прочь. Она одарила меня грустным взглядом и исчезла, направляясь прямо в замок. Что касается меня, то я оказался на обратном пути в паланкине. На этот раз двое охранников сидели на расстоянии вытянутой руки от меня, и если я даже пошевелился, чтобы вытереть нос, кто-то коснулся моего плеча. Было ясно, что гнев моей матери обрушился на этих охранников за последние несколько недель, они абсолютно не позволят мне снова вырваться из материнских лап.

Когда мы возвращались в замок, раздалось много криков. Некоторые из них были о славе королевы и принца, но другие были вопросами о том, что мы сделаем с городом. Всего несколько часов назад большая часть города была разрушена, но мать гарцевала по городу, как ни в чем не бывало. Это, казалось, вызывало у некоторых людей ярость.

Мать небрежно посылала людей разбираться с любыми создателями проблем. Когда она видела кого-то в особенно плохом состоянии, она передавала маленький мешочек с монетами охраннику, чтобы тот передал их. Все это по-прежнему казалось мне… недостаточным. Как могла мама так спокойно относиться к этой катастрофе? В конце концов я решил, что должен спросить ее.

— Может стоит уделить больше внимания катастрофе? — Спросил я.

Мать пожала плечами. — Комитет позаботится об этом. Сын мой, ты должен знать, что жизнь королевской семьи — это не то же самое, что жизнь обычного человека. Они предназначены для тяжелого труда. Мы должны процветать. Для населения важна наша собственная стабильность. Пока эти события не коснутся нас, город будет знать, что все в порядке. Если мы запаниковали или устроили сцену, значит, мы действительно говорим им, что у нас все не под контролем. Ты понимаешь?

— Я понимаю…

Я понимал, но не был в этом уверен. Я все еще чувствовал, что все это было немного шуткой. Как мы могли так себя вести? Разве это не вызовет гражданского недовольства?

Мы направились обратно в замок, оставив позади суматоху снаружи. Мама заверила меня, что мы ничего не можем сделать. Один человек не мог изменить ход событий. Мне было интересно, скажет ли она это, зная, что причиной тому был тот самый человек. Я не винил себя полностью, и я понимал в какой-то степени риск, если бы эта сила попала в руки Ребекки, но это все еще оставляло меня с неприятным чувством.

В каком-то смысле это было похоже на сценарий с поездом. Я решил изменить курс поезда, и тем самым погибло тысяча человек. Вот только я не мог знать, сколько спас людей, которые находились на других путях. Таким образом, все, что я мог видеть, были лица тысяч погибших, а не тех, кого я мог или не мог спасти. Принесут ли мои действия хоть какую-то пользу, покажет время.

После того, как моя мать толкнула меня вниз, и я убедился, что оставил ее удовлетворенной, я, наконец, снова вернулся в свою комнату. Я присел на край кровати, размышляя, что же мне теперь делать. Я так много узнала за последние два дня. Прошлой ночью я тоже не спал. Мое тело было истощено, как и мой разум, но я отказывался спать. Как только ко мне вернулось чувство собственного достоинства, я все еще чувствовал себя таким потерянным. Миа была еще жива, но исчезла. Лилит восстанавливала мое тело. Эшли была демоном, но и Ребекка тоже. Вполне возможно, что это необходимо для спасения мира. Это были факты, с которыми мне пришлось смириться.