Miraculum (СИ)

Она бы могла теперь оскорбления в свой адрес по просьбе Марины, но Мира никогда не сможет закрыть глаза на то, как её мать унижает какая-то невоспитанная малолетка.

— А ты чего ее так защищаешь? — поставила руки на пояс Мирта, — не успела подлизаться? Только знай, что у Адамовой тут нет никакого права голоса. Здесь все решает мой отец. — она с презрением смотрела на Мирославу и окружающих девочек. Дочка мецената решила всем напомнить кто в школе главный. — он её просто пожалел, когда её выперли из Москвы и она бедненькая работала в нищенском ледовом дворце. Поэтому и она, и вы все должны ползать в ногах у моего отца и благодарить его за все, что у вас сейчас есть.

— я, конечно, знала, что ты стерва, но не думала, что в тебе грязи настолько много, что тебя дрянью назвать мало, — оскалилась Мирослава.

— считай, что ты уже исключена, — с довольным лицом сказала Мирта, — не Адамовой тебе надо было подлизывать, а мне.

— Для тебя я могу сделать только одно, — Мира со всей силы дала пощёчину по наглой ухмылке спонсорской дочки.

Никто не ожидал, что найдётся человек, который осмелится дать сдачу этой выскочке и поставить её на место. Мирта набросилась на Миру с кулаками в ответ. Она схватила девушку за волосы. Из спортсменок не было тех, кто рискнул вступиться и разнять девушек. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы вовремя не вошла Надежда Викторовна.

— что здесь происходит!? — яростно закричала женщина. Всё молчали. — быстро обе в кабинет директора! — приказала тренер. Она пошла за девочками, параллельно набирая номер Марины.

Женщина как раз ждала своей очереди к врачу, но звонок от Надежды заставил изменить планы. Марина срочно поехала в школу. Когда она приехала, в кабинете её уже ожидала семья Громовых, Надежда и дочь. Марина сразу оглянула воспитанниц. Она не ожидала, что все так плохо. У Мирты было несколько царапин на лице и след от удара на щеке, а Мире досталось меньше. У Громовой не хватало силы, чтобы ударить девушку в ответ, поэтому она просто пыталась выдрать Мире волосы.

— Марина, посмотри, кто обучается в твоей школе! — начала причитать мать Мирты Светлана. Она одной рукой обнимала дочь. — Посмотри, что она сделала с моим ребёнком!

— что произошло? — спокойным голосом обратилась Марина к своей дочери.

— Мирта позволила себе резкие и неподобающие высказывания в ваш адрес, Марина Ильинична, я не сдержалась. — Мира не чувствовала вины за нанесения лёгких побоев высокомерной девчонке. Она поступила правильно, защищая мать.

— Это так? — обратилась Марина к другой участнице инцидента.

— нет. Это вранье! — попыталась отвести от себя причастность к инициативе конфликта Мирта. — она начала говорить про вас, я вступилась и мне за это же прилетело.

— давайте тогда опрашивать девочек, которые были свидетелями, — предложила Надежда, но эта идея показалась матери Мирты не подходящей. Она утверждает, что девочки могут ложно свидетельствовать в пользу того, кто им симпатичен. Подруга не выдаст подругу.

— я требую, чтобы ты сейчас же исключила эту бандитку из школы, — сказала Светлана.

— я не буду, — ответила Марина, — я не могу выбросить человека, который взял золото на России и может взять Кубок Льда.

— Марина, либо ты ее исключаешь, либо мы на твое место найдем другого тренера, — теперь стал давить на женщину Громов. — насколько я знаю Игнашевич очень мечтает о своей школе.

Но Марина была не из тех, кем можно так просто манипулировать. Она прожила пять лет в браке с чиновником из Федерации и была намного умнее и хитрее старого мецената. Марина изначально позаботилась о том, что школа целиком принадлежит только ей, а все финансирование не больше, чем просто благотворительные пожертвования. Вот только сам Громов этого не знал. Тогда он был готов на все условия, рассчитывая на интимные отношения с Мариной.

— я не исключу эту спортсменку, — стояла не своём Марина. — а школа моя. И если я лишусь ваших денег, то не загнусь. Я легко смогу выйти на самоокупаемость.

Ее заявление прозвучало очень громко.

— тогда мы разрываем договор, — сказал Громов.

Марина встала со стула, достала из стола папки с договорами и швырнул их меценату.

— на, Толь, рви! — крикнула она.

Марина не боялась их ухода. Женщина переживала только о возможной мести. Олигархи подобного рода не расставались со своим детищем просто так. Они следуют правилу «если не мне, то никому».

— пожалеешь ещё, Марина, — пригрозил Громов.

Он свернул договора в трубочку и сунул подмышку.

— я была о тебе лучшего мнения, — сказала напоследок Светлана.

Когда вся чета Громовых вышла из кабинета, Марина обессилено упала на стул. Она обхватила руками голову.

— все в порядке? — Надежда тоже переживала, что у Марины могут быть проблемы со здоровьем. Ведь именно она была свидетелем первого обморока.

— нормально, иди, дай мне с девочкой поговорить, — попросила она.

Марина встала со стула, чтобы приоткрыть окно, но не успела дотянуться до ручки. В глазах стало мутно, а в ушах зазвенело. Она снова потеряла сознание. Надежда успела подхватить Марину и смягчить её падение на пол.