Miraculum

Марина согласно кивнула. Малоприятный разговор состоялся на крыльце школы. Женщина шла к авто, как вдруг пришло обещанное смс от Громова с номером родственницы. Марина не стала медлить. Разница во времени с Иркутском достаточно велика. Алевтина, наверняка, подняла на уши уже всю полицию в городе. И странно было, что она до сих пор не добралась до Марины. Как только Семирамида узнала, что говорит с Мариной и Мирослава у неё, естественно, грозилась приехать и подать на Марину заявление о похищении ребёнка. Марина изначально планировала договориться с женщиной, но судя по её первым словам это уже было невозможно. Ей пришлось сразу заходить с козырей. Она пригрозила Алевтине встречным заявлением в полицию, судом за избиение несовершеннолетней девочки, попечителем которой она официально является. новые связи помогут ей на этот раз одержать победу.

— Мирош, я, может быть, плохая мать, но я никогда не позволю кому-то поднимать на тебя руку, — сказала Марина девочке. — не думаю, что Алевтина так просто нас оставит в покое, но пока я жива, она к тебе больше не подойдёт.

Марина рассказала родственнице о наличии медсправок и хороших связах в прокуратуре, а также о том, что будет бороться за дочь всеми возможными способами, если та решит забрать Мирославу. Теперь у неё есть на это все шансы и возможности.

— меня так мама называла… — улыбнулась Мира, услышав своё домашнее прозвище. Но увидев, как Марине стало неловко, поспешила добавить, — Маша… А как мне вас называть?

— как тебе удобно, — Марина никогда не осмелится попросить Миру называть её «мама». Потому как она ей не является. Надо отдать должное Марии, которая шестнадцать лет была настоящей матерью, в отличие от неё и только её Мира должна называть «мам». — но в школе, на соревнованиях, в компаниях я для тебя тренер. Давай сохраним нашу тайну в этих стенах.

— почему? — Мира искренне не понимает, почему Марине не хочет признать её своей дочерью при всех.

— хуже только от этого будет потому что. В первую очередь тебе. Все будут галдеть, что я тебя протаскиваю, топлю талантливых фигуристов ради твоих побед и все в таком духе. Да и девочки в школе к тебе по-другому будут относиться, если узнают, что ты моя дочь. У нас хоть и команда, но по факту каждая сама за себя. Особенно Громова…

С позицией Марины Мира бы поспорила, но не решилась высказать свое мнение. Да, она в силу своих амбиций хочет, чтобы все вокруг знали, что она дочь известного тренера Адамовой. Но разумом Мирослава понимает, что Марина права. И продолжая скрываться от общественности их отношения станут только крепче. Невольно Мира согласилась со словами женщины.

— можно ещё один вопрос? — Мира присела рядом с Мариной на двухспальную кровать. — а кто мой настоящий отец? — девочка начала нервно ковырять ногти.

— я тебе обязательно о нем расскажу и, возможно, даже познакомлю, но тогда, когда ты будешь к этому готова. — Марина не представляла как рассказать ребёнку, что её отцом является тренер хоккейного клуба, которого она видела не один раз. — пойдём лучше чай пить.

Мирослава снова молча согласилась с Мариной. Она ожидала другого общения. А в итоге Марина выставляет ей границы. После дружеских и доверительных отношений с мамой Машей принять общение на дистанции от родной матери тяжело. Мирославе потребуется время, чтобы привыкнуть к новым законам.

Девушка пошла на кухню знакомится с плитой и попробовать самой разобраться с техникой, которая есть у Марины. Женщина в это время быстро преобразилась из строгого директора в тихую домашнюю хозяйку.

— ты обработала ссадину на лице? — спросила Марина, наливая заварку в кружку.

Мира отрицательно покачала головой.

— чего ждешь? — любя проворчала женщина и быстро сходила за мазью, которую выписала Лиза.

Марина посадила девочку на стул, а сама села напротив. На кончике указательного пальца она легкими движениями наносила густую смесь на лицо Миры.

— больно?

— нет…

Женщина закрутила колпачком тюбик с мазью и убрала его в сторону. Мира сидела перед ней словно забитый котенок. Марина встала со стула, подошла к дочери и крепко обняла ее за плечи. Она поцеловала девочку в голову, нежно поглаживая по спине. Мира прижималась ближе к Марине, соскучившись по женской ласке. Наконец-то ей стало спокойно, а весь кошмар остался далеко-далеко.

Время, которое дала Мирославе врач на восстановление пролетело быстро. Оказывается, когда занимаешься любимым делом, а на душе летают бабочки, дни проходят незаметно. Мира делала упражнения на растяжку, включала музыку и танцевала, пока Марина была в школе. А вечер они проводили вместе, разговаривая о всякой всячине, смотрели телевизор или просто гуляли по городу. В выходные Марина устроила для дочери маленькое путешествие по Москве. Они прошлись по Красной площади, посетили ГУМ, собор Василия Блаженного и сходили в кино. Город преображался на глазах, готовясь во всю к новому году.

За пять дней они стали друг к другу еще ближе. Их не тревожила Алевтина своими звонками, кажется, смирившись наконец с тем, что Мирославе лучше с Мариной.