Мираж черной пустыни

Она налила себе вторую чашку чая и прислушалась к ветру. У нее была Мона. Если бы не она, Грейс оказалась бы полностью поглощенной своим одиночеством.

Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, готовых завладеть ею, она попыталась сосредоточиться на новых проблемах, которые требовали принятия решения. Прежде всего, это был вопрос о вакцине оспы, которую привозили из Англии в неактивной форме, потому что она плохо переносила доставку; прививка была просто жестом отчаяния. Был еще и проект с пеленками, который ей приходилось осуществлять с большим трудом: она направляла сестер в деревни, чтобы они показывали африканским женщинам, как необходимы пеленки малышам. Все еще оставались нерешенными вопросы с детьми, которые получали ожоги, свалившись в огонь очага, проблема обезвоживания новорожденных, которые не успевали получить лекарства вовремя; нужно было проверить работу фильтров для воды в каждой хижине, чтобы посмотреть, пользуются ли ими. Снова началась вспышка дизентерии, паразиты становились все большей заботой, несмотря на то что их стало меньше; проблемой становилось и недоедание из-за резкого увеличения прироста населения. Новорожденные продолжали умирать от столбняка из-за антисанитарных условий при родах. Список проблем казался бесконечным.

Грейс боролась с двумя постоянными препятствиями: недостатком образованности среди африканцев и по-прежнему существующим предпочтением племенных знахарей. Первое, она знала, постепенно удастся решить с помощью школ, книг и учителей; а второе едва ли получится преодолеть. Несмотря на усиливающееся воздействие на африканцев со стороны миссий, чтобы отвратить их от обращений к местным лекарям и знахаркам, традиционная медицина просто переходила на нелегальное положение. Многие ночи, когда Грейс не могла уснуть и стояла на веранде, чтобы подышать свежим воздухом, она видела в лунном свете неясные фигуры, входившие в хижину Вачеры.

Здесь был ее враг. Вачеру следовало остановить.

Отложив письмо Роуз в сторону, она потянулась к другому, которое получила от Джеймса. Грейс слышала, что гроза постепенно приближается. Джеймс писал:

«У нас здесь, в Уганде, те же самые проблемы, что и у тебя. Деревни располагаются слишком далеко друг от друга и так глубоко в джунглях, что миссионеры-медики не могут осмотреть всех и каждого. Эти люди умирают от простейших вещей! Диарея, обезвоживание, недоедание, инфекции — все, чего можно было бы избежать с помощью обычной профилактики, если бы была какая-то возможность просветить африканцев по вопросам здоровья. Грейс, я так много и часто бывал в деревнях, видел ненужные страдания и думал, что людям могло бы помочь какое-нибудь руководство для персонала, не имеющего медицинского образования, для таких, как я или Люсиль, или даже для самих аборигенов, к которому они могли бы обращаться за помощью! Ты тот человек, который должен написать такую книгу, Грейс. Мы будем молиться, чтобы однажды это случилось».

Ее глаза увлажнились, она отложила письмо в сторону. Книга вместо доктора. С простыми объяснениями и рисунками. Это именно то, что представлял себе Джеймс. Грейс засмотрелась на огонь, погрузившись в раздумья и слушая, как приближается буря.

— Ты ведь совсем не боишься грозы, не так ли? — спросила Мона.

Дэвид постарался придать своему лицу стоическое выражение. Ему хотелось сбежать в хижину, где спала его мать. Но это выглядело бы как трусость, а он должен показать дочери бваны, что ничего не боится.

Она дразнила его, заставляя сделать это.

В тот день они встретились возле реки, и Мона смело заявила, что вернулась в Кению навсегда. А Дэвид резко возразил ей, что это ненадолго. Они продолжали спорить друг с другом о том, кому принадлежит эта земля. Для Дэвида авторитетом была его мать, а для Моны — ее отец. Во время спора и возникла эта идея. Девочка принялась подзадоривать его встретиться в полночь на месте табу. Тот, кто окажется храбрее, тот и есть полноправный хозяин этой земли.