Мираж - потерянная душа (СИ)

  Она достала железу госпожи смрад, распределённую по каплеобразным сосудам, (Сосуды, специально были сделаны ею вроде женского украшения, окутывающею её косу), смазала рану. И ещё немного, решила влить ему в пасть. Вот только тут, она обратила внимание на черты его лица, на явно выраженные звериные черты. Встретила бы такого дома - на Земле, в своём лесу, наверное, сбежала без оглядки, приняв его за волка оборотня. Хотя, с другой стороны, ей очень понравились его выступающие клыки.

  В хищнице проснулась одинокая одичавшая самка никогда не испытывающая зова природы. Но решив, что так нельзя, пользоваться беспомощностью даже такого мужчины, лишь вздохнула.

  К тому же, в этом молодом мужчине, она почувствовала родную кровь. Да. У него, так же как и у неё менялся цвет глаз, только от жемчужно-серого до чёрного. А у неё естественным цветом был светло карий, или золотой с чёрным ободком, а вот, когда она злилась, её глаза становились угольно чёрными. Бесспорно, у них была родная кровь.

  - Родной... - с нежностью попыталась девушка достучаться до его угасающего сознания, - ты должен проглотить лекарство.

  Она попыталась влить остатки ему в пасть, но он только сильнее сжимал зубы. Ничего не вышло.

  - Попытка не пытка, - вздохнула девушка, решившись изменить тактику.

  Она, никогда не целовавшаяся, поцеловала его. Попыталась ослабить его боль, перенаправить мысли думающие о близкой смерти. Поцеловала, и он ответил на её поцелуй, - разжал пасть. Не растерялась. Из рта в рот, - поцелуем, - заставила проглотить остатки железы со своих губ, языка...

  Дальше была долгая, требующая большое внимание и опыта (чего у девушки не было) медицинская работа. Больше боясь переборщить лекарства, чтобы не отравить его окончательно. Приступила к работе: удалила омертвевшие ткани, очистила раны, зашила, как смогла, и стала ждать. Дальше, всё зависело от него, от его силы духа. Да.

  Пролетело несколько дней (местных дня три-четыре), почти всё это время девушка лежала, положив голову на его грудь, слушая биение его сердца. Она не просто лежала, она 'держала' его сознание, душу, уговаривала остаться в этом мире в этом теле, здесь и сейчас. С другого бока лежали щенята. Вожак всё это время вёл охрану их случайного пристанища, появлялся оставляя куски мяса и исчезал.

  Рядом тлели угли. Если бы она знала, что привлечёт огнем его сородичей, то давно разожгла костёр поярче. Передала бы его в более надёжные руки.

  Временами было прохладно, но не холодно что последнее время радовало. Может тёплый пар, проникающий из недр, не давали прохладе касаться спящих. Может...

  Когда Ворон вздрагивал, или что-то незримое, но ощутимое её внутренним чувством менялось в нём, девушка, как обеспокоенная мать, нежно поглаживала его, целуя в щёку, или в лоб. 'Отмахивала' тьму от раненого, как отмахиваются от надоедливого насекомого.

  - Тиши, родной, тише... - заглядывала она в его глаза, - потерпи, хороший мой.

  Тьма недовольно шипела. Девушка шипела в ответ.

  Чувствуя его боль, она тихо, беззвучно рыдала. Больно.

  В один "прекрасный день", перебинтовав повязку, почувствовала, что он ясно смотрит на неё. Он очнулся.

  - Рада твоему возвращению, милый, - улыбнувшись, мурлыкнула мужчине незнакомка, ниже натягивая звериную маску, говорила она на древнем языке ярых.

  - Сестрёнка, черное озеро? - спросил мужчина, осматриваясь.

  О, да! Улыбнулась она только одним уголком губ. Чтобы знать о чём спросил он, ей когда-то пришлось полгода просидеть за религиозными и мифическими писаниями. А именно, душа умирающего воина стремилась пройти путь и добраться до "черного озера". Окунувшись в воды которого, смывается всё тёмное и недостойное. И если душа достойна, то она будет существовать дальше, совершенствоваться дальше, а если нет. Всё: сущность, душа, или что там останется, будет затянуто во тьму, растворено в глубинах, поглощено.

  А ещё есть "счастливчики", те, кого встречают у "границы миров" и провожают до самого озера. Их называли по-разному, жрицы чёрного озера, "ходящие по пути смерти", проводящими, сопровождающими, валькирии.

  Ходили слухи, что такие жрицы-валькирии даже знали о дальнейшем пути провожаемых ими. Жриц уважали, - почитали. Значит, он принял незнакомку за одну такую...

  - Не в этот раз, - ответила девушка, - родные дома переживают, беспокоятся, ждут. В покоях матери свет не гаснет. Иди, мой хороший, домой.

  Не заметить настороженности молодого мужчины было невозможно. Играющие у ног дикие щенята отвлекли его внимание. Девушка незаметно выскользнула, удалилась, растворилась в тумане.

  Она сделала всё, что было в её силах. Теперь, он САМ!

  Его оружие было сложено чуть в стороне: топор, копьё, нож. Топор был знаком, похожий на тот, что нашла в лесу, что забрал у неё "каменный". По крайне мере, знаки совпадали. (Некоторые).

  Мал мир...

  - Жрица? - осторожно, "поймав" краем взгляда своё оружие, парень задал вопрос на древнем языке, наблюдая за незнакомкой.

  - Для тебя, Мираж, - подморгнула девушка, сменив цвет глаз, - растворилась. Щенки умчались следом - пропали.