Мирдрево: оковы

Лицо исказилось, а в горло врезался ком. Ирис было открыл рот, как скрипнула входная дверь – и в проёме мелькнул дневной свет. Испугавшись, Ирис прижалась к стене – рука уже взялась за металлическую раму окошка, как по ту сторону послышались голоса прохожих. Шаги приближались к проёму кладовой – Ирис отпустила руку и телепортировалась.

*

Недалеко от своей полянки Ирис, нуждаясь в объёме природы вокруг, не выходила на неё, а ходила туда-обратно по созданной, примятой тропе. Ирис шла к её краю и, пытаясь сбросить волнение и переживание, трясла руками.

– Всё будет хорошо. – Встав на конце протоптанной линии, Ирис прикрыла веки и издала стон. – Нет, – она встряхнула головой и открыла веки, – всё будет хорошо.

Ирис развернулась и, заламывая пальцы рук до боли, прошла обратно по тропе – и встала в её конце.

– Он поймёт. Ведь так? Он сам что-то скрывает, лжёт, и я это скрываю, покрывая его, скрываю наши уроки, и остальное… Он поймёт. Да, поймёт.

Развернувшись, Ирис, сжимая и разжимая пальцы, прошла до другого конца тропы и встала.

– А насчёт урока? Если отмести то, что я на него накричала и, – Ирис поморщилась, – оттолкнула, то в целом… он даже будет рад такому проявлению моей магии. Ведь чего-то такого он и хотел. Верно? А на остальное он закроет глаза.

Ирис села на корточки, держала колени вместе и, упираясь в ноги локтями, накрыла руками лицо.

– Да, чего-то такого и хотел… Но зачем?

Отняв руки, Ирис наклонилась телом вперёд – переместилась на носочки и уткнулась коленями в землю. Уперевшись вытянутыми руками в ноги, Ирис смотрела на непримятую зелень.

– Что он хочет? Что он хочет от меня? Может теперь он мне скажет, что он задумал, и свои отличные ото стальных мысли, и… всё остальное.

На лице появилась кислая печаль и беспокойство – Ирис свесила голову и смотрела на линию соприкосновения бёдер. Ирис хотела сказать вслух то, что всегда сидело в ней страхом; то, что она не пускала в мысли и не облачала в слова. Ей была необходима эта надежда.

Но Ирис всё же сказала:

– Что, если то, что он тоже другой, не значит, что мы хотим одного и того же? – Втянув воздух, она подняла лицо к небу. Через крону пробились кусочки солнца и заиграли на коже. – Или он, как всегда, ничего мне не скажет, а только будет отдавать приказы.

Ирис опустила голову и, подставив руку, плюхнулась на бок. На лице провисли: печаль и отчаяние. Ирис покачала головой и, будто говоря лесу секрет, прошептала:

– Я не могу так больше.

Ирис не могла заставить себя подняться, вернуться и получить выговоры и наказания. Она знала, что избежит Суда; знала, что соврёт что-нибудь Флоксу – например, что ей просто стало любопытно; знала, что Флокс поможет ей придумать убедительную ложь для Лидера и Совета. Но мысль, что придётся встретиться с главами клана порождала желание найти какую-нибудь нору, забиться в неё и остаться в ней скелетом. Не говоря уже о том, что теперь они будут наблюдать за Ирис с особой тщательностью.

Внутри себя Ирис знала, что она не наберётся смелости чтобы начать с Флоксом разговор и потребовать ответов на вопросы – реальное, словесное подтверждение своим надеждам, которые существовали с момента как он стал её наставником. Или даже до этого? Тогда Ирис увидела, почувствовала, что Флокс, как и она, отличается от остальных – и решила ему довериться безоговорочно, но сама не понимала почему. А позже, когда Ирис стала старше, она посчитала, что, если кто-то и сможет привнести изменения в клан и в их народ, так это будет он.

Тогда Ирис показалось, что Флокс увидел, что она, как и он, иная. Ведь он доверился ей с увиливанием от правил, иными мыслями – и постепенно доверял всё больше и больше. Но Флокс никогда не говорил всего, никогда не говорил о важном – говорил, что позже, позже, словно Ирис не готова. И она ждала, и молчала, и надеялась, и делала всё что скажет наставник; но лгала – ему и всем.

В стороне возникла странная вспышка тёмного цвета – Ирис вздрогнула, повернулась лицом к полянке и ужаснулась. Ирис подумала, что это кто-то из клана, или возможно Флокс нашёл её.

Послышались голоса. Ирис поднялась, посмотрела на ветки дуба и подумала телепортироваться, но тут же одумалась – решила, что заметят. Ирис сжала кулаки и, используя магию силы, которая никак физически не проявлялась, подняла себя мыслью. Будто подражая Хранителям и Совету с их левитацией, Ирис взмыла – встала на ветку и выдохнула. Поддавшись вперёд, Ирис выглянула через просветы листвы.

Двое крепких мужчин в тёмной одежде и кожаных ботинках. На спине одного был арбалет и колчан с болтами; у второго – меч и круглый щит. И у каждого имелся серебряный кинжал на левом боку. Ирис увидела удлинённые тёмно-коричневые жилеты, те же самые, – и, едва не оступившись, ахнула. Но затем внимание переместилось за спины новых нарушителей – там находился овальный портал тёмного, серо-синего цвета, а его края рябили энергетическими волнами.

Мужчины осматривали полянку. Её полянку.

– И где она? – прошипел мужчина со шрамом на лице. И Ирис, забыв, как дышать, остолбенела.