Миргород (СИ)

Судьи листали бумаги в тонкой картонной папке, поднимали изредка глаза на Карла, стоящего перед их столом, о чем-то тихо переговаривались. Наконец, кивнули согласно друг другу, и лейтенант встал, держа в руках листок с решением суда, уже подписанным всей тройкой.

- Карл, он же Иеронимус, он же Иеро Путник, он же Фридрих, он же, называвший себя в насмешку над жителями города бароном фон Мюнхгаузеном, не назвавший на следствии своего подлинного имени и не предъявивший подлинных документов, подтверждающих социальное положение и названную фамилию, обвиняется в смятении умов, незаконной деятельности и совращении молодежи, повлекшем массовые нежелательные эксцессы и необходимость применения армейской силы для поддержания установленного ранее порядка. Вины своей в ходе следствия и на суде не признал. Приговаривается...

Площадь затихла.

- ...Приговаривается к изгнанию на вечные времена с запрещением когда либо находиться в городе. Изгнание будет произведено немедленно по западному тракту через область вечного тумана.

- Убийцы! - крикнул кто-то в дальнем углу площади и тут же захлебнулся своим криком, замолчал, как будто заткнули рот.

А площадь аплодировала решению суда военного трибунала. Площадь - аплодировала, хлопая в такт мерному движению конвоя: раз-два, раз-два, раз-два!

Целый взвод, как настоящий почетный караул, вел Карла от площади, шагая в ногу. И даже один бронеавтомобиль катился впереди, освещая путь фарами и ворочая для порядка башенкой со спаренными пулеметами. Полчаса всего идти бодрым шагом, если от центра в ту сторону, где туман. Вот уже и развалины начались, и пустыри между бывшими домами, заросшие по краям крапивой. Самая окраина города. А в ста метрах за ней сплошная белая стена вечного тумана.

Как его еще назвать, если после самой последней войны (да крайней же, крайней, говорили некоторые умники) встал этот туман вокруг города, и никто с тех пор не вернулся из него. Были одно время смельчаки, и были еще просто дураки, пытавшиеся на полном ходу, разогнавшись, проехать насквозь по дороге. Никто не вернулся.

Теперь по этой дороге шел Карл, отмахивая одной рукой в такт шагам и хлопанью ладоней какой-то части толпы, что последовала за конвоем. Раз-два, раз-два.

Пятьдесят метров.

Раз-два, раз-два.

Двадцать метров.

Караул остановился, четко в ногу выполнив команду. Прекратилось и хлопанье ладоней горожан. Карл в полной тишине сделал еще с десяток шагов и остановился, будто в задумчивости.

- Карл! Они хотят тебя убить!

- Я знаю, - повернулся он вполоборота к тем, кто остался сзади. - Но это ничего. Это совсем не страшно.

- Но как же теперь мы?

- А теперь так, без меня. Сами. Ну, вот и все, дорогие мои, - он повернулся и подошел к стене тумана вплотную.

- Вы вернетесь? - крикнул кто-то еще.

- Нет. Я никогда и никуда не возвращаюсь. Но мы все равно встретимся, мы обязательно встретимся!

И он шагнул вперед.

Сначала светлый силуэт просвечивал сквозь мутную пелену тумана, потом он вдруг пропал. Караул разом лихо повернулся кругом, прищелкнув каблуками, и в ногу, скорым маршевым шагом направился в город. За ними ехал бронеавтомобиль. Толпа быстро рассосалась, частично уйдя за армейскими, частично свернув на соседние улицы, по домам, по квартирам, по своим теплым спальням, потому что было уже совсем поздно, и добрым гражданам, соблюдающим правила и установленный порядок, надо было ложиться спать.

- Мы теперь тоже пойдем, да?

- Нет, давай еще подождем немного.

- Чего ждать? Ведь никто и никогда не возвращался оттуда, из тумана.

- Он же - фон, тот самый! Как в настоящей сказке, понимаешь? Он же даже на Луну из пушки... Мы же с тобой вместе читали!

- Это все выдумки, сама знаешь - сказки, фантазии. И потом, он только что сказал, что уже не вернется.

- И все равно, давай, еще немного подождем.

За спиной над темной громадой города постепенно светлело небо. Ветерок тронул самый край белой туманной стены. Туман заколебался, заходил, зашевелился, как гуляют волны в море. Встречая первые лучи, начали пересвистываться какие-то невидимые человеку птахи в высокой траве.

А потом вдруг резко, как бывает только на юге, выпрыгнуло в небо солнце, озарив все вокруг не нежно-розовым, утренним, а сияющим, желтым и потом сразу почти белым светом. Задуло с востока, ровно, как из какого-то специального ветродуйного аппарата, поддалась вдруг стена тумана. Там поддалась, где дорога, по которой ушел Карл. Поддалась вдоль дороги, прогнулась, и вдруг как будто лопнула. Туман полетел клочками к небу, опустился слоями к земле. Посветлело в степи, и сразу стало все вокруг прозрачно и ясно. И нет больше никакой белой стены до самого неба. Видна степь от края до края, покрытая зеленой травой, а на выжженных солнцем пятачках и на обочине дороги - пахучей серой полынью.

- Ты видишь? Гляди же, гляди, какой простор!

Степь поднималась вокруг города, как море, огромной волной, нависая горизонтом. Дорога уходила вдаль, как будто поднимаясь вверх. Не было в степи и на дороге никого. Никто не шел и не ехал в город. А вот из города...