Миряне

— Вон стоит эта телега, — показал Федот на одинокую дряхлую четырёхколёсную колымагу, которую кто-то специально забыл на рыночной площади, — и мешок на ней какой-то виднеется. Может с порохом, может с сеном, кто его знает.

— Значит, сделаем так, — я снова взял в руки план города, — я сейчас добираюсь окольными путями к дому купца сырами, и даю отмашку к началу боевых действий. Сначала стрельцы, переодетые в бандитов завязывают показательный бой с охраной ратуши. Затем все вместе врываются внутрь, у них будет минута, чтобы забаррикадировать дверь на второй этаж. Дальше Иримэ из лука выстреливает зажжённой стрелой по телеге. Раздаётся взрыв. И настоящие бандиты, сбитые с толку, бросаются за золотом следом. Минут через пять выскакиваю я, вырубаю тех, кто остался снаружи. Захлопываю двери и держусь тридцать секунд до подхода броневика. Броневик уже намертво блокирует выход из здания. Потом остальные стрельцы, добежав сюда за две минуты, завершают ликвидацию всех бандитов города. Пленных не берём.

— Это не план, а чепуха! — психанул Елисей, — а если телега не взорвётся?

— Тогда бандиты побегут за золотом в ратушу без сигнала, — ответил брату Федот, — такие деньги, про которые ходили слухи любому разбойнику голову вскружат.

— А если не вскружат? — настаивал на своём Елисей, — и даже если итак. А вдруг ты не удержишь полминуты дверь? Или бандиты прорвутся на второй этаж?

— Ну конечно, — немного обиделся я, — дайте мне полную гарантию, иначе я с вами в эти игры не играю! А ничего, что нас чуть больше восьмидесяти, а их больше двухсот? А ничего, что с бандитизмом в городе несколько лет не боролись? На нашей стороне фактор внезапности, остальные тонкие места в плане перекроются за счёт героизма и личного мужества!

— План, конечно, плох, но другого нет, — тяжело вздохнул Федот, — ты хоть переоденься под разбойника, в рванину, — сказал он мне, — слушайте, а где у нас лекарский магик сэр Пилигрим?

— Ё моё! Завертелись, забыли про старика! — хлопнул я себя по голове, — тогда если всё пойдет не по-нашему, пошлите к нему броневик. Нам бы обойтись вообще без потерь. Итак людей с гулькин нос.

* * *

Во всех мелких проулках, ведущих к ратуше, разбившись на пять групп, каждая по сорок человек, засели романтики большой дороги. Все бандиты только и шептались о невероятных сокровищах, спрятанных в здании управы. Головной отряд возглавлял Фомка Шрам и его правая рука Кутеп Шило.

— Вон телега, — прохрипел Шило, — надо бы её конечно к дверям белого города катнуть, но запалимся. Почти все стрельцы кремль стерегут.

— Что ж они все деньги в ратушу, то перетащили? — подозрительно стрелял туда и сюда прищуренными глазами Фома.

— Ясно что, — удивился Кутеп, — на случай войны готовятся дёру давать. Просто мои парни напели этому сыскарю Елисею, что погромы будут в белом городе. Так что всё чисто.

Вдруг звуки громыхающих шагов по брусчатке разнеслись в тишине затаившегося в напряжении города. Раздались крики и звон сабельного боя. Прозвучало пару выстрелов.

— Это кто вперёд нас полез? — шикнул Фомка шрам.

— Кажись парни Сеньки Сизого, — неуверенно ответил Кутеп.

Бандиты вдвоём осторожно выглянули из-за угла дома на ратушу. Судя по звукам, битва велась уже внутри помещения.

— Это они, суки, наше золото сейчас крысятничать будут? — горячо зашептал Шило.

— Ба-бах! — внезапно раньше времени долбанул порох на телеге.

И пару сотен работников ножа и топора, вооружённых сегодня мушкетами, ломанулась в открытые двери ратуши, делить своё золото.

— Погодь здесь, — остановил подельника Фомка Шрам, — пущай ребята без нас пока пошуруют. Мы своё потом возьмём.

— Как бы бриллианты не заныкали, — засуетился, приплясывая на месте Кутеп Шило.

— Не боись, одного другого на пику посадим, враз всё выложат, — Шрам опасливо, как волк посмотрел по сторонам, — а это ещё кто?

* * *

Первая часть Марлезонского балета прошла, как по маслу. Я сжал в руке шестопёр. Это такая дубинка, на конце которой изобретательный человеческий ум поместил шесть металлических перьев. Ударишь такой штуковиной по башке и кирдык. Федот хоть и предлагал мне взять пистоль или саблю, но пистолет некогда в бою перезаряжать, а саблей я элементарно фехтовать не умею.

Трое разбойничков отчего-то застряли у входа в ратушу и не спешили внутрь. А это уже извините, никуда не годится. Неуд вам за опоздание. Я перемахнул через ограду купца сырами и прочими молочными продуктами и вывалился прямо на мужиков вороватого вида.

— Когда мы будем делить наше золото? — спросил я.

— А ты хто такив? — глянул на меня, прищурившись, широкоплечий с небольшим животиком разбойник.

— Штандартенфюрер СС Штирлиц! — выпалил я.