Мирные годы

Напомнил я и о территориальном инстинкте животных, в том числе и стадных, тут же проведя параллель с человеческим "чувством родины", коснулся затем ландшафта, наиболее для человека симпатичного — слабохолмистой равнины, совсем уж густым лесом не заросшей, но и полностью его не лишённой, и лучше всего — недалеко от водоёма, тут же сравнив его с африканской саванной — не засушливой полупустынной, а полноценной, с редколесьями и с галерейными лесами по берегам рек и озёр. А уж от ландшафта я затем плавно перешёл и к разбору наших обезьяньих предков, начав с весьма далёких, мелких и ещё ни разу не человекообразных. Страх высоты и одновременно страх перед большой хищной птицей — это ведь как раз оттуда, от этапа древесного образа жизни небольших обезьян, для которых и коршун-то, не говоря уже об орле — страшное чудовище. И сразу же — молодцы, не спали и на уроках у Серёги — задали вопрос и о больших нелетающих хищных птичках. Ну, первым-то Волний руку поднял, но я дал ему отмашку — типа, знаю, что ты знаешь, дай и другим сообразительность проявить, так что озвучил вопрос "кстати о птичках" Миликон-мелкий. В смысле, только ли орлов наши предки боялись или и тех бегающих птичек тоже. А ведь вопрос-то, хоть и не совсем по теме, но хороший вопрос, и я ж разве против? Ради вменяемого ответа на него пришлось копнуть ещё глубже, чем я исходно планировал — аж в мезозой к динозаврам. Ведь если в то время не было ещё ни обезьян, ни даже, скорее всего, лемуров — это ж не значит, что не было и их древесных предков попримитивнее. Наше цветное зрение что означает? Правильно, что наши предки приматы — в отличие от прочих млекопитающих с их чёрно-белым зрением — сохранили и при динозаврах свой дневной образ жизни, что было возможно только на деревьях. Всем прочим пришлось ныкаться в норах, а шустрить и промышлять пропитание ночью, когда динозаврам с их дневным зрением темно как у негра в жопе. И так — десятки миллионов лет, даже если одних только плацентарных считать, вынеся за скобки их яйцекладущих предков. Нагребнулся камешек, а вполне возможно, что и не один, сорвались с нарезов и попёрли в дурь Деканские траппы, окочурилась с голодухи ВСЯ мегафауна, а не только динозавровая. Тем же млекопитающим тоже тогда мало не показалось. Тот дидельфодон сумчатый с барсука размером, что показан в серии про тираннозавра рэкса БиБиСи-шных "Прогулок", тоже той голодухи не пережил — сперва-то попировал вволю на трупах той мегафауны, уже не боясь ответки, но как кончились те трупы — кончился и он. Короче, остались одни только мелкопитающие, а крупнопитающие если и пережили динозавров, то ненадолго. Наш тогдашний предок пюргаторий с белку был величиной, и крупнее его среди тех пушистиков никого не уцелело. Вот птичкам — тем чуть больше повезло. Они летать могли, а значит, и кормиться с гораздо большей территории, чем вся нелетающая живность. В их числе были и куриные, и среди уцелевших чемпионом оказался тот из них, что был примерно с современного кура величиной. Пока жрать было нехрен, он таким и оставался, а как улучшилась кормовая база, так и он пошёл в рост, вымахав уже в эоцене в двухметрового гасторниса или диатриму. Но пока вымахивал — летать разучился, так что терроризировал этот кур-переросток только наземных зверьков, а древесные, включая и наших предков поплёвывали, а то и ссали на него с высоты, а страшились они до усрачки только летающих пернатых хищников. Соколообразных-то ещё не было, но свято место пусто не бывает — их будущую экологическую нишу занимали фороракиды, в собственный гигантизм ещё не попёршие. Так что хороший вопрос с тем куром-переростком, но не он был главным террористом для наших тогдашних предков.