Мирные годы

— Ну, там всю эту сволочь пустили под нож — и свою местную, и италийскую, в том числе и римских граждан. Не думаю, чтобы это было сделано по приказу Югурты — у него хватало дел поважнее, но под шумок в том бардаке — и без него было кому и было за что. Но в государстве с неограниченной царской властью царь отвечает за всё. Допустим, случись там восстание — стихийное или организованное втихаря кое-кем, не будем тыкать пальцем — с вырезанием всей этой доставшей народ мрази, отвечал бы местный царёк, а Югурта, сидя у себя, был бы абсолютно ни при чём. Даже повод получил бы вторгнуться для наведения порядка. Но ему не хватило терпения, а его свара с соперником была уже давняя, римские послы их разнимали, так он ещё и их практически игнорировал. В общем, два тяжких преступления и неуважение к Большому брату. Так это неуважение он ещё и усугубит в самом Риме, где будет разбираться его тяжба с наследником убитого — там он будет почти открыто подкупать политиканов и наймёт убийц для нового соперника. Ну и когда ж это Рим терпел подобное нахальство? Югурта будет рассчитывать на коррупцию в Риме и на его проблемы у северных границ с германскими дикарями, и поначалу-то его расчёты будут верны, но потом германцы временно отойдут в Косматую Галлию, а своих коррупционеров римляне уймут, и тогда-то и начнётся Югуртинская война. Как раз в ходе её римляне начнут свою военную реформу и испытают первые легионы из неимущих, а те покажут себя не хуже прежних крестьянских, и это окончательно решит вопрос о судьбе реформы. Несмотря на союз с Мавританией, царь которой будет приходиться ему тестем, Югурта будет разгромлен этой новой римской армией, а Мавритания перейдёт на сторону римлян и выдаст им невезучего нумидийского царя. И вот тут — интересный момент. Вы думаете, римляне ликвидировали нумидийское царство и обратили его в провинцию? Не тут-то было! В его восточной части со столицей в Цирте они усадили нового лояльного им царька в качестве всё того же "друга и союзника римского народа". Ну, немного только отчекрыжили территории, сопредельной с провинцией Африка — не особо-то и широкую полосу вдоль прежней границы. А всю западную часть Нумидим — большую её часть по сути дела — римляне отдадут Мавритании. Можно, конечно, объяснить такую щедрость и тем, что консул Гай Марий стремился закончить войну до новых консульских выборов и получить свой триумф, который иначе достался бы сменщику, поэтому и предложил царю Мавритании такой куш, от которого тот уж точно не откажется. Но восточную-то часть Нумидии что мешало аннексировать? Армия-то, согласная служить где угодно и сколько угодно — в пределах установленного шестнадцатилетнего срока службы, конечно — у Рима уже была. Получается, что и восточная Нумидия Риму не нужна? Но тогда выходит, что сидел бы себе Югурта в своей западной части страны, и мог бы вообще ничего не бояться. Или даже и объединил бы страну, но аккуратнее и умнее, не наглея — и тоже уцелел бы.

— Рим был разделить Нумидия, — заметил тот же парень, — У наш царь тоже два сын. Наш царь будет умереть — нас Рим не будет разделить?

— Хороший вопрос! — одобрил я, — Да, если бы и у нас царская власть была такой же, как и в большинстве монархий, тогда, при отсутствии давней традиции наследования трона, такая опасность была бы вполне реальной. Но наш царь — бутафорский, и договор о дружбе и союзе с Римом заключал не он лично, а наше правительство от имени Большого Совета и по его постановлению, а царь — лишь один из членов правительства, бессменный и наследственный, но его даже не возглавляющий. Поэтому и любые спорные вопросы по наследованию престола решаться будут внутри нашего государства, и для вмешательства в них у Рима не будет ни законного повода, ни даже веских причин. А какая для римского сената разница, кто у нас сидит на троне, если царь сам по себе ничего у нас не решает, и его смена никак не влияет на политику нашего государства?

— А с новый армия Рим нас не будет завоевать?