Миродеи

— Ага! — Вскочил на ноги Зуртогга, он прижал руку к груди и пафосно прокричал в потолок. — Миру — мир, войне — война, а воюющим — говна!

— Тьфу на тебя, Зурт, вечно ты все опошлишь! — Нахмурился Танзер и замер на несколько минут, постукивая кончиком пальца себе по верхней губе. — О, придумал! Назовем контору «мир вам».

— Мир — вам, деньги — нам! — Подхватил окончательно развеселившийся Зуртогга. — Нет, давай вот как — миры́ в ми́ре.

— …это вам не мыркса в сыре! — Вдохновенно продекламировал Танзер и запустил в приятеля карандашом. Зуртогга увернулся, поднял карандаш и бросил его обратно со словами:

— Миродеи — не мироеды!

— А это ты к чему? Нет, давай все-таки серьезнее!

До позднего вечера приятели возбужденно перекрикивались, пока, наконец, не решили написать все, что пришло им в голову на отдельных бумажках, а потом вытащить наугад. Поскольку ни мешка, ни ведра, ни вообще какой-либо емкости у них не было, бумажки накидали в выдвижной ящик стола. Затем решили утром бросить жребий и тот, на кого он выпадет, должен будет сунуть руку в ящик и вытащить название наугад.

— Если жребий выпадет на тебя, Танзер, я вот точно не удержусь и задвину ящик. Хочу послушать какую ноту ты возьмешь, если прищемить тебе руку.

— Да? Отличная идея, Зурт! — Откликнулся Танзер с ядовитыми интонациями в голосе. — Мне даже ничего придумывать не придется, если жребий выпадет на тебя.

Забившись в крохотную, абсолютно пустую комнатку над конторой, они какое-то время пихались и пинались, пытаясь устроиться поудобнее, затем крепко-накрепко заснули.

Рано утром первым проснулся Танзер, которому в глаза ударил проворный лучик солнца, с трудом продравшийся сквозь засохшие пыльные пятна на стекле.

— Свет, свет! — Простонал он, закрывая лицо рукой. — Свет, мыркса такая … свет, мыркса … мира … свет мира!

Тут он резко открыл глаза, сел, на минуту замер, а потом принялся бурно расталкивать приятеля.

— Зурт, Зурт, проснись давай, я, кажется, придумал название!

— Ммм … мыркса тебе в карман, Тан! Отстань, я сплю!

Танзер развернулся, уперся спиной в стену и слегка пнул бедного Зуртоггу в бок двумя ногами. От такой наглости тот вскочил, ударился головой о низкий потолок и схватился за голову обеими руками.

— Я тебя убью когда-нибудь, Танзер, ты знаешь об этом? — Сварливо сказал он, потирая шишку. — Что ты разоряешься тут ни свет, ни заря? Лучше б ты мне денег дал … или хотя бы выспаться!

— Спокойно, Зурт, — голосом полным достоинства ответил Танзер и с кряхтеньем поднялся, согнувшись пополам. — Оххх, спина-то как затекла! Короче, Зурт, наша контора будет называться «Мирный свет» или «Свет мира», и никак иначе.

— Дело! Тогда давай «Мирный свет», а то второй вариант звучит безумно пафосно. А мы все-таки ребята простые. За побудку с жестоким избиением ты должен мне завтрак за свой счет.

— О, хом! Вы чрезвычайно обрадуетесь, когда узнаете наше меню на сегодня. — Церемонно заявил Танзер и улыбнулся во весь рот. — Ладно уж. Давай-ка превращаться в хомо хоть мало-мальски разумного и приличного, а то нас ни в одну кафейку не пустят.

Сытно позавтракав и по привычке не заплатив, компаньоны отправились вкладываться в свое новое дело. Тщательно осмотревшись на торгоплощадке, Танзер самолично отобрал все необходимое, в том числе, и для создания вывески.

— Эх! — Вздыхал он. — Вот бы заказать стереовывеску по всей форме, с динамикой и прочим реализмом, вот это было бы дело! А придется вместо этого жить под твоей мазней.

— Сам ты мазня, — обиделся Зуртогга, — у меня есть другой вариант — ты рисуешь сам, и мы живем под твоей мазней, как тебе это, устраивает?

— Не суетись, дружище, — умиротворяюще ответил Танзер, — кто бы из нас ни рисовал, все это будет мазней, потому что ни ты, ни я не появились на свет мультипринтером.

На Танзера напало философское настроение, что иногда с ним случалось. В таком состоянии он становился мирным и совершенно необидчивым, зато мог кого угодно в гроб вогнать бесконечными монологами на свободную тему. Поэтому Зуртогга сдержанно хмыкнул и покрепче прижал к себе пакет с покупками, но ничего не ответил. Кроме того, исполняя свою угрозу, Танзер завернул в шик-салон, где их долго крутили, мочили, стригли, брили, массировали, вибрировали и подвергали множеству других ужасных процедур, которые сопутствуют превращению в так называемый приличный вид. Изрядно ошалевшие, но при этом посвежевшие, парни, наконец, вернулись в контору, где Зуртогга немедленно принялся ваять вывеску. Танзер же в это время энергично наводил уборку и раскладывал по шкафам пустые папки, пачки бумаг и многое другое, что обычно создает видимость рабочего пространства. Покончив с этим, он сунул свой любопытный нос в уже почти готовую вывеску и получил нашлепку из белой краски прямо в центр лба, потому что Зуртогга в этот момент решил изящно отвести руку в сторону, дабы полюбоваться творением своих рук.