Мироходец

Запах доносился из храма, поэтому, зевнув и прочитав заклинание, девушка вошла внутрь.

Нагретый воздух вибрировал над ритуальным огнем алтаря, поднимаясь к отверстию в сводах святилища. Не успела Ксанча сделать несколько шагов, как дорогу ей преградил рослый фирексиец, закутанный в черный плащ. Капюшон почти полностью скрывал лицо. Виднелась лишь седая борода. Его можно было бы принять за монаха, если бы не резкий знакомый маслянистый дух. «Неплохая маскировка», – почти порадовалась Ксанча за соотечественника. В руках, затянутых в перчатки, фирексиец держал длинный посох, вызвавший у тритона нехорошее предчувствие. Сама она была вооружена коротким мечом и пожалела, что не обзавелась хотя бы тяжелой булавой.

– Где ты была? – спросил он шепотом, похожим на жужжание шмеля.

– Ждала, – ответила Ксанча на чистом фирексийском. Она действительно ждала, что же случится дальше.

Незнакомец закивал, а затем внезапно ткнул девушку посохом в живот. Чудом удержавшись на ногах и поблагодарив Урзу за прекрасную броню, Ксанча выхватила меч и, крутанувшись вокруг своей оси, с коротким криком снесла фирексийцу голову. Маска отлетела в сторону, обнажая металлические челюсти, застывшие в смертельном оскале. С глухим стуком отрубленная голова выкатилась из-под черного капюшона, и ее недавний владелец, постояв некоторое время на непослушных ногах, повалился на каменный пол.

Еще четверо фирексийцев, показались из-за колонн святилища. Ксанча попятилась к алтарю, шепча заклинание, вызывающее летающий шар. Нога ее наступила на что-то твердое. Обернувшись, девушка увидела отрубленную голову. Шар подхватил и ее и трофей. Горячий воздух вознес сферу к сводам храма, и через секунду Ксанча уже плыла над черепичными крышами.

Тошнота горечью подступила к горлу, и девушка закашлялась. Утеревшись, она с ужасом увидела на ладонях кровь. Кист не мог долгое время поддерживать и броню и шар. Нужно было снижаться. Но так же как и она, фирексийцы могли найти ее по запаху. Ничего не оставалось, как приземлиться в ближайшей выгребной яме.

От невыносимого смрада слезились глаза. Ксанча сжимала металлическую голову, понимая, что если она разожмет пальцы, то уже никогда не достанет ее со дна этой зловонной клоаки.

К закату, когда жирные навозные мухи облепили лицо, тритон уже была готова сдаться любому фирексийцу, лишь бы тот вытащил ее отсюда. Потратив последние силы на заклинание, Ксанча осторожно зевнула, боясь набрать в рот содержимое ямы. Шар надувался медленно. Но вскоре набрал-таки объем и с тошнотворным чавканьем выдернул ее из смердящего плена. С трудом отдышавшись, девушка направилась в сторону одинокого острова Урзы.

Белая башня замка замаячила впереди лишь на исходе следующей ночи. Скинув с себя одежду, Ксанча долго плескалась в морских волнах и оттирала песком тело в надежде избавиться от запахов выгребной ямы.

Урза был недоволен ее появлением.

– Где ты это раздобыла? – в негодовании вскричал он, увидев металлическую голову в руках ночного визитера.

Ксанча рассказала о своих злоключениях.

– И ты притащила сюда эту гадость в качестве трофея? О чем ты думала? – Глаза Мироходца вспыхнули, осветив комнату.

Девушка уже хотела предусмотрительно одеться в броню, но внезапно ее тело сковало оцепенение. Урза заколдовал ее. Голая и беззащитная, она неподвижно стояла посреди рабочего кабинета и слушала лекцию о глупости тритонов, выставляющих себя напоказ врагам и ломающих планы друзей.

– Я почувствовала запах масла, – начала оправдываться Ксанча, когда колдовское оцепенение оставило ее. – Мне стало любопытно. Я же не знала, что это фирексийцы. Может, в этом мире так пахнет какое-нибудь изысканное блюдо! – в ее голосе слышалась злость. – Он напал на меня первым. Я что, должна была умереть? И потом, ты ни за что не поверил бы мне, не предоставь я тебе доказательства встречи с ними.

Пальцы Урзы засветились, в них появился серебряный шар.

– Ну, давай, бросай, что ж ты медлишь?! Фирексийцы не убили меня, так убей ты, чтобы потом иметь возможность оплакивать новую ошибку!

Серебряный шар исчез в потоке красноватых искр. Урза устало опустился в кресло.

– Они были здесь и раньше, – кивнув в сторону металлической головы, продолжала Ксанча. – У него было лицо, человеческое лицо, Урза. Они ищут не только древние изобретения. Им нужны ресурсы, уголь, нефть, руда… Моаг – очень богатый мир. Поэтому для прикрытия они проникли в религиозную секту.

– Они разрушат Моаг, как разрушили Доминарию. И все повторится опять!

Ксанча усмехнулась:

– Хороший шанс исправить все ошибки!

– Нет, цена будет слишком высокой.

– Урза! – у тритона лопнуло терпение. – Ты хоть сам себя слышишь?!

Он уставился на нее, будто видел впервые.

– Иди, Ксанча. Мне надо подумать. В полнолуние я приду за тобой.

– Я никуда не пойду! Они отняли у меня дом, и я хочу отомстить!

– Иди, дитя мое, не мешай мне. Сначала надо все хорошенько обдумать.