Миром правит случай

Дверь открылась, и пожилая женщина, глядя куда-то сквозь меня, тихо сказала:

— Алены больше нет.

— Как «нет»? Она переехала?

— Моя дочь умерла, — сразу после этих слов Светлана Михайловна собралась закрыть дверь.

— Подождите, — попросила я. — Примите мои искренние соболезнования. Мы ничего об этом не знали…

— Кто это «мы»? — Дронова заглянула за угол, решив, что там есть кто-то еще.

— «Мы» — это организационный состав фотоконкурса «Наша планета». Дело в том, что Алена присылала на конкурс свои фотоработы…

— Проходите, — Светлана Михайловна распахнула дверь пошире и пригласила меня в зал.

— Одна из работ вашей дочери, — продолжила я, сев в кресло, — заняла первое место. Я специально приехала из Москвы, чтобы разыскать Алену. Она не отвечала ни на наши телефонные звонки, ни на электронные письма.

— Да, моя дочка очень любила фотографировать, — Дронова сразу же поверила в мою легенду.

— Скажите, а что с ней случилось? — не могла не поинтересоваться я.

— Ее убили, — тихо, чуть слышно произнесла Светлана Михайловна, но эта фраза ударила меня, словно обухом по голове.

Я была уверена, что она считает, будто с Аленой произошла трагическая случайность.

— Кто? За что? — спросила я с искреннем сочувствием.

— Понимаете, моя дочь встречалась с парнем и случайно узнала, что он подворовывает деньги в фирме, в которой работает, да и не только там. Она назвала его, — Светлана Михайловна задумалась, вспоминая нужное слово.

— Хакером, — подсказала я.

— Вот-вот, она мне так и сказала: «Мама, а Сергей — хакер. Я, наверное, его брошу». Думаю, Алена сказала ему, что все знает, — женщина утерла слезы, выступившие на глазах.

— Его посадили? — спросила я ради приличия.

— Нет, я никому не рассказывала о своих подозрениях, боялась. У нас ведь как дела расследуются? Кто богаче, тот и прав. Разве мне кто поверил бы? Вы первая, кому я об этом говорю.

— Светлана Михайловна, я думаю, что убийцу все равно рано или поздно настигнет кара. Я, собственно, приехала для того, чтобы вручить Алене награду, денежный приз, — я назвала большую круглую сумму. — Придется сделать это посмертно.

— Наверное, так не положено? — скромно уточнила Дронова.

— Положено! — возразила я и привела на ходу придуманный пример. — У нас уже был случай, когда награда вручалась не призеру, а его жене. Дело в том, что автор победившей работы был фотокорреспондентом и погиб в Сирии. Мне просто надо будет взять копию свидетельства о смерти.

— У меня копии нет, последнюю отдала в жилконтору.

— Ничего, я могу сфотографировать оригинал, — сказала я для пущей важности.

Светлана Михайловна открыла старенький шкаф, достала коробку из-под обуви, покопалась в ней и дрожащей рукой подала мне свидетельство о смерти. Я сфотографировала его мобильником. Потом я выдала Дроновой диплом о том, что Алена Дронова заняла первое место в фотоконкурсе «Наша планета», и конверт с деньгами.

— Я таких денег сроду в руках не держала, — растрогалась женщина. — Они мне сейчас кстати: долги отдать надо, здоровье поправить, ремонт кое-какой сделать. Выходит, дочка мне с того света помогла.

— У вас очень талантливая дочь, — сказала я, обведя взглядом фотографии, развешанные на стенах. — Вы можете ею гордиться.

— Спасибо вам за то, что не поленились и приехали сюда.

— Это моя работа, — ответила я, направляясь в прихожую.

* * *

Супруги Селезневы вернулись из поездки по Золотому кольцу. И уже буквально на следующий день они столкнулись на рынке с Антониной. Увидев Николая, она остолбенела, побелела и едва не упала в обморок.

— Тоня, да не пугайся ты так, — сказал Селезнев, подхватив ее под руки, — да, это я, живой.

— Голос тот же… Но как же? — Бочарова повернулась к Анне. — Ты же… Я же… Нет, этого не может быть.

— Может, Тоня, может, — сказал Николай. — Давай отойдем в сторонку, и я тебе все объясню.

— Аня, это правда твой муж? Может, у него был брат-близнец? — Антонина все никак не хотела верить в то, что Селезнев жив.

— Не было у него никакого брата. А похороны были инсценировкой.

— Но зачем вам это понадобилось? — недоумевала Бочарова.

— Ты же знаешь, я был следователем, — стал разъяснять ситуацию Николай. — Кое-кто из моих бывших подследственных заказал меня. Пришлось пойти на крайние меры и инсценировать свою собственную смерть.

— Но нам-то вы могли сказать правду? — спросила Антонина, даже не догадываясь, что тем подследственным был ее сын.

— Не могли! — категорично заявил Селезнев.

— Прости, Тоня, что наша семья ввела тебя в заблуждение, — повинилась перед ней Анна и перевела разговор в другое русло: — Я слышала, что у Сергея проблемы…

— Да, это так, — призналась Бочарова. — Его обвиняют в том, чего он не совершал. Коля, раз ты жив, помоги!

— Как же я помогу? Я в отставке. Скажи, а кто следователь?

— Тимирчук.

— Ну этот обязательно докопается до истины. Если Сергей ни в чем, как ты говоришь, не виноват, его скоро выпустят, а если виновен, то…

— Не виноват! — бросила в лицо Селезневу Антонина и направилась к выходу с рынка.