Мирон сын Мирона

— Адорр, ты не должен появляться на крепостных стенах! Это опасно, как ты не понимаешь? — Аэлла отчитывала упрямого мальчишку, но тот лишь смотрел в сторону и избегал всеми силами глядеть ей в лицо. Вот паршивец. Аэлла аж дёрнулась от негодования, и широкое бархатное платье колыхнулось на ней, сверкнув в лучах солнца, падающих из окна. Сейчас, по зиме, Аэлла носила лохматые шали, постоянно мёрзла, куталась в них, может, поэтому ей долго удавалось скрыть свою беременность. Хотя сейчас её, конечно, уже не скроешь.

— Адорр? — она позвала его твёрдо. — Адорр, посмотри на меня!

— Ну что? — он впервые глянул ей в лицо. Странный мальчишка, он ни разу ещё не назвал её по имени, обращался просто, говорил, что надо, и всё, да и обращался-то редко. Упрямец паршивый! И сейчас все дни напролёт толкался с солдатами на стенах. Что за нелепости!

— Зачем ты ходишь туда? Тоже воюешь?

— Какая разница?

— Разница есть! — Аэлла нахмурилась недовольно. — Если хоть кто-то скажет, что ты воевал против Мирополя, что ты там делаешь — я не знаю, берёшься за меч, лук — кто тебя знает… — замолкла на миг. — Король не простит тебя, и Майнор тоже. Если они будут знать, что ты воевал против них — тебе не будет прощения…

— Да не воюю я! Мне никто не даёт… Только так, — дёрнул подбородком раздражённо, — донесение отнести на другую сторону стены, что подать, принести, стрелы собрать… Мне ничего не дают! А я умею, я умею стрелять из лука…

— Адорр! — Аэлла перебила его громко. — Если с тобой что-то случится, я себе не прощу, я обещала Идвару…

— Что со мной может случиться?

Аэлла какое-то время молчала, потом заговорила опять, но уже без раздражения, спокойно:

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, даже поклялся… — Мальчишка нахмурил чёрные брови и глянул исподлобья. — Сегодня вечером я покажу тебе подземный ход, он в тюрьме, в одной из камер. Если твой брат ворвётся в город, я хочу, чтобы ты ушёл отсюда. Хочу, чтобы ты забрал Уарда с няней, с вами будет охрана… На реке есть лодка, по течению вы спуститесь на север, в Солк, король обещал принять вас… Вот, возьми вот это… — она сняла с пальца кольцо с печатью, с гербом Райрона. — Покажешь его королю и объяснишь, кто ты… Поклянись, Адорр… Я должна быть уверена, что вы выберетесь отсюда… Береги Уарда, пожалуйста…

Адорр долго думал, размышляя.

— А вы? — спросил вдруг.

Аэлла хмыкнула в ответ, улыбнулась:

— Какие мне подземные ходы? Посмотри на меня! — Она убрала полы шали, открывая живот. — Разве я могу пройти там? — улыбнулась сухо. — Со мной всё будет хорошо…

— Олдер арестует вас, а король казнит… Никто даже не посмотрит на это…

— Ну не звери же они, в конце концов! — Аэлла поплотнее запахнулась в тёплую шаль, ей и самой сильно хотелось в это верить, не может же Олдер казнить беременную сестру брата, даже если он угрожает трону, она-то тут при чём? Или король пойдёт на казнь без приговора суда? Тогда это будет просто убийство…

— Вам тоже надо уходить отсюда… — прошептал Адорр.

— Я останусь… — ответила Аэлла и отвернулась. Главное — Уарда спасти, если он будет жив, король не найдёт покоя. Наследник всего королевства будет жив, и этот наследник будет её сыном, даже если её и Идвара уже не будет, их сын будет жив, будет наследовать Майнору…

*

С обеда, когда стало известно, что миропольская армия сумела пробиться через пролом в западной стене, Аэлла, будто, лишилась сил, накатила вдруг такая слабость, что она не могла и с места сдвинуться, на ноги подняться. Просто сидела и смотрела на свои руки, на пальцы, сжимающие полы шали.

Они здесь… уже здесь… Как же так? Как это могло получиться? Райрон — неприступная крепость, он должен был выдержать, он же должен был выдержать… Хотя, они же уже брали его однажды, и управились за один день, когда командовал ими Мирон Идвар… Господи, что же будет? Что будет с Райроном, со всеми нами?

Она неслышно выдохнула, опуская плечи. По крайней мере, Адорр с Уардом уйдут, они уже должны были выйти к реке. Значит, будут спасены…

— Госпожа, вам нельзя оставаться здесь, вам надо где-то спрятаться… — это забеспокоилась Эл, смотрела в лицо тревожно огромными глазами. — Может быть, где-то в городе, хотя бы среди беженцев…

Аэлла только глянула на неё исподлобья, переводя взгляд, и Эл замолчала, опуская глаза.

— Меня весь Райрон в лицо знает, кто-нибудь да захочет выслужиться или заработать. — Голос получился глухим, даже злым, хотя на Эл ли ей обижаться? Самый верный человек, всё это время рядом, ближе никого нет, может, только сам Идвар.

В двери вбежала ещё одна служанка, прижимала ладони к щекам, тяжело дышала от бега.

— Господи, что творится… Солдаты заняли уже два этажа… Шарят по всем комнатам… Как страшно, я еле убежала…

Аэлла чуть нахмурилась, глядя с боку, значит, скоро будут здесь. Служанка ещё что-то рассказывала другим, говорила быстро, как птица щебечет, но ей никто не сказал и слова, все промолчали, и молчание это захватило и её, успокоило. Наверное, все молились сейчас, каждый про себя. И Аэлла молилась.