Миротворец

Аппарат чувствовал мои самые еле уловимые желания и движения. Стоило мне немного изменить угол зрения и послать себя в заранее выбранное место, как я оказывался там. Я научился управлять и скоростью движения. Что меня поразило сильнее всего, так это возможность почти моментального перемещения в пространстве. Это обескураживало и просто ставило в тупик, ибо не поддавалось логическому объяснению.

Немного освоившись, я выбрал одну из наиболее приметных и ярких относительно Земли звездочек. Предварительно отметив угол, я выстрелил в этом направлении с наиболее желаемой, как мне показалось, скоростью и после ослепительной вспышки оказался около огромного светила. Оно сразу же заполнило своим необъятным диском все пространство обзора, так что пришлось отлететь на некоторое расстояние назад, с которого вид был не столь пугающе грандиозен. Тут я чуть не столкнулся с такой же огромной планетой, проплывавшей подо мной и освещаемой с одной стороны светилом.

Я попытался сориентироваться, но к великому ужасу понял, что понятия не имею, где Земля. Стал в панике метаться около нового солнца, однако ничего не добился: космос вокруг меня горел мириадами звезд и скоплений, но картина пространства была мне незнакома, и я не смог даже определить, где находится Млечный Путь.

Остановившись и успокоив дыхание, я закрыл глаза и интуитивно представил Землю, изо всех сил послал себя к ней… Сильнейшая вспышка света. Слегка кольнуло в груди. Перед моим открывшимся взором вновь предстала во весь экран столь желанная и милая сердцу родная планета….

Я не знал, сколько прошло времени. Только понял, что сильно устал, и незаметно для себя провалился в глубокий сон.

Глава 9

Сколько я проспал — неизвестно. Пробуждение вернуло меня в действительность, давящую на душу тяжелым бременем.

Передо мной плыли облака, напоминавшие мелкие рябые волны на поверхности сказочно-белого с синевой океана. Облачность над Землей была столь необычна, что я не сразу понял, что это такое. Я спускался в нее, увеличивая скорость, и вот уже подо мной кое-где сквозь туманную дымку стали проглядывать очертания какого-то материка. Какого именно, я определить не смог; это только на глобусе или на карте все понятно и подписано. Снова набрав высоту, я выискал место без облаков и только тогда определил, что нахожусь где-то над Южной Африкой. Теперь я стал спускаться, ускоряясь, на север. Через некоторое время показалась водная гладь — это навстречу мне летело Средиземное море.

Я искал полуостров, вдающийся в море и напоминавший сапог — это был наиболее узнаваемый ориентир, по которому я мог найти затем Югославию. Получалось, что подсознательно я ищу то место, где последний раз был на Земле.

Я не сразу узнал Апеннины: только пролетев почти половину полуострова, я сообразил, куда надо двигаться. Вимана неслась вдоль прибрежной полосы. Бухту около Котора я нашел только со второго захода. Вот он, городок, в котором наша группа останавливалась до страшного происшествия. Было это, как мне сейчас казалось, давным-давно, как бы в нереальной прошлой жизни. Хотя, пожалуй, нереальным надо признать мое нынешнее положение.

Я летел на высоте, с которой отчетливо видны были автомобили и даже идущие по улицам люди. Вот дом Хозеча, во дворе и рядом никого нет, хотя ничто не изменилось с тех пор, как я был здесь… Я полетел вдоль дороги. Машины стали останавливаться или съезжать на обочины, а люди выбегать из них и показывать рукой на небо. Я не сразу понял, что они показывают на меня, на мой аппарат, который их здорово удивил. Набрав высоту, я вышел за пределы атмосферы. Мне нужно было придти в себя.

Каким образом можно передвигаться с такой немыслимой скоростью вопреки всем известным законам? Это просто невозможно! Я знал, что при движении со скоростью света или околосветовой расстояние, пространство перестает быть характеристикой движения. Теория Эйнштейна построена на двух принципах. Первый заключается в том, что законы природы абсолютно одинаковы для систем отсчета, движущихся равномерно относительно друг друга. Второй состоит в том, что скорость света остается одной и той же в различных системах отсчета, движущихся равномерно относительно друг друга. Она неизменна и не зависит от того, с какой скоростью мы движемся, измеряя ее, приближаясь ли к источнику света или удаляясь от него. Скорость света постоянна и не зависит от скорости нашей системы координат. Это, конечно, полный абсурд с позиций логики, но это так. Если конечно дедушка Эйнштейн чего-то не напутал.

Я задавался вопросом, почему двигаясь со столь невиданной скоростью к далекой звезде и обратно к Земле, я остался как бы в земном времени? Ведь по логике должно было пройти, может быть, тысячелетие. А тут, похоже, время ничуть не изменилось. И потом — как можно ускоряться, почти мгновенно и не быть раздавленным в лепешку по всем физическим законам?

Неожиданно я вспомнил Анну, наших ребят из группы. На душе вдруг заныло и стало нестерпимо больно от неизвестности…