Миротворец

— По учению Церкви перевоплощений нет. Бог творит каждую душу в момент зачатия человека. Бог создает тело, душу, дух каждого человека. Почему же грех первого человека распространяется на вновь созданное творение, которое изначально чистое и безгрешное? Ведь душа новорожденного младенца безгрешна и чиста. Почему после рождения она должна мучиться за чужой грех? Справедливо ли это? Нет! Следовательно, Адамово грехопадение исказило всю структуру человека. Если человека создал Совершенный Бог, то как, будучи Совершенным, Он создал несовершенное творение? Или, может быть, человека создал бог, который сам был создан и сам был созданием несовершенным? И по этой причине человеку теперь надо совершенствоваться во времени?

Отец Анатолий медленно перебирал четки, затем ответил:

— Чистая душа, вселяющаяся в тело, отравляется смертностью этого греховного мира, который был поражен первым человеческим грехом. Дети рождаются чистыми, и только с возрастом теряют эту чистоту, научаясь от общества и принимая грехи рода. И потом: смерть человека на земле не является для Бога чем-то бесконечно трагическим, хотя он и безмерно скорбит о грехе человека, жизнь души не заканчивается смертью человека на земле.

— Но ведь это для Бога! А для человека смерть — это самое ужасное, что может быть. Мы-то мучаемся, страдаем и не хотим смерти! И потом — это ничего не объясняет. На мой взгляд, яснее, если под первым грехом понимать изменение человеческого восприятия мира эмоционально добавил Александр Иванович.

— Вот чтобы прекратить эти мучения и страдания, и был послан Сын Божий. Дабы вывести человека из страданий. Сказано: как через Адама было падение, так через Христа — спасение и избавление человека от греха, — продолжил мысль священник.

— А не является ли познание добра и зла от плодов райского дерева как бы точкой, обозначающей изменение человеческого мышления, получение им логики и интеллекта, которого он до этого не имел? Ведь если Адам был свободен и знал, что такое добро и зло, но не имел в раю свободы выбора, не имел опыта в делании добра и зла, то это была какая-то не полная свобода. Даже если понимать под свободой следование своей божественной природе. Адам до грехопадения не совершал никаких усилий по преодолению зла, и только после того как он получил полную свободу выбора, разрывая с Богом, он уже своими силами и, несомненно, с помощью Бога преодолевает добро и зло и становится богочеловеком. И потом в первой части библии бытия не сказано, что человек создан с грехом, а этот грех появляется только потом, когда уже Господь творит тот ли это бог. Вообще мне кажется, в Библии не все просто и под Бога Творца порой как бы это выразить. В общем, там выступают несколько богов.

— Вы, похоже, начитались оккультной литературы, дорогой мой Александр Иванович. Там, действительно, падение представляется как приобретение чего-то полезного. Но результатом этого пока стало только приобретение смерти.

Александр Иванович задумался, потом произнес.

— Результаты могут быть определены только в конце истории. И может быть, эти результаты уже есть у тех, кто переборол грех и перешел в святость из греховного, несовершенного мира. Бог не мог не знать, что человек не откажется вкусить, от запретного плода, но не удержал его, а позволил этому произойти. Следовательно, будучи Всеблагим, Он знает, что это в конечном итоге приумножит возможности человека.

— Человек был создан свободным. Переносить на Бога грех его выбора — это кощунство. Если человек и будет спасен, так только посредством самого Бога, а не человеческой «самостью». Но разумеется с усилиями и самого человека. Рассуждения о приобретениях новых возможностей — это из области фантастики, домыслов, которые конечной целью ставят оправдание падения человека. И давайте прекратим, здесь мудрования излишни. — Отец Анатолий развел руками, как бы приглашая закончить разговор. — Можно вообще смотреть на все это просто: в Библии падение — это плохо, а не хорошо. Вот и все. Нет в Библии никакого другого подтекста. Человек пал, совершил грех, не послушав Творца, и это вменяется ему в отрицательный поступок.

— Уважаемый отче, но ведь Библия — не единственная священная книга человечества. А в других религиях падения нет. Не знает падения индуизм, буддизм. И для ряда других учений падения нет. Там существуют понятия несовершенства, греха как ошибки в движении. Причем Библия — не наиболее древний источник, и во многом описанное там встречается в более ранних документах. — Александр Иванович уже понимал, что разговор зашел слишком далеко. — Простите, батюшка, я понимаю, что для христианина эти рассуждения не представляют никакого значения и что для Вас Библия есть Библия…

Речь отца Анатолия была столь уверенной, и отвечал он, настолько уверенно, что Александру Ивановичу стало абсолютно понятно, что система христианского мировосприятия для его собеседника является всепоглощающей и предельно ясной. И он позавидовал этому.