Миротворец-2

Тем временем, Пэм внимательно смотрела на Машу и, похоже, о чём-то догадалась — женская интуиция иногда сильнее логики. Поэтому спросила:

— А вас не используют в своих корыстных интересах?

Маша ответила тоже без упоминания имён:

— В сердечных делах нас с вами трудно обмануть. Надеюсь, вы согласны?

Этот вопрос следовало понимать двояко, в частности — согласны ли на мир? Однако Пэм не решилась дать утвердительный ответ. Сказала:

— Я подумаю. А вам надо срочно покидать страну, иначе возможны неприятности. Один раз спасла от ФБР, но, боюсь, они не успокоятся, поэтому до самого отъезда вас будут охранять мои «секьюрити».

Глава 12. Процесс пошёл

Сначала пересадка в Лондоне, потом Стамбул. А там внезапно выясняется, что нет билетов на Москву. Ну что поделаешь — сезон отпусков, народ тянется в Анталью. Веня, как всегда, невозмутим:

— Не беспокойся, я всё сделаю.

«Неужели и здесь у него нежная любовь?» Вскоре выяснилось, что пару дней придётся поваляться на ближайшем пляже — хорошо хоть, номер предоставили в гостинице.

Но вот уже все волнения позади, самолёт приземлился в Шереметьево. Когда спустились по трапу, к ним подъехал чёрный «аурус». Водитель предупредительно распахивает дверь.

Первая мысль: «Всегда бы так!» Но вслед за этим возникает сомнение: «Может, что-то перепутали?» В этот момент зазвонил телефон, и Маша слышит знакомый голос:

— Срочно приезжайте в Кремль. Доло́жите об итогах переговоров на Совете безопасности.

«А что докладывать, если толком ничего не сделано?»

Уже когда ехали по Ленинградскому шоссе, водитель включил радиоприёмник, а там как раз сообщение «на злобу дня»:

— Как стало известно, сегодня глава госдепартамента пригласил российского посла для обсуждения перспектив нормализации американо-российских отношений. По мнению неназванных источников, разговор сведётся к условиям прекращения военных действий…

— Слава богу, дело сдвинулось с мёртвой точки. Наши старания не пропали даром! — подвёл итог поездке Беня.

А Маша, улыбнувшись, произнесла загадочную фразу:

— Там, где пасует дипломатия, чудеса творит любовь.

Но душу бередит совсем другая мысль: «Конечно, хорошо, если получится, и всё же противно сознавать, что мир может наступить только после того, как кто-то там договорится о разделе прибыли».