Миротворец

Польщенная таким вниманием, девушка опять попыталась проявить заботу, в той форме, которая казалась ей наиболее оптимальной. Но Антон остановил ее. Все должно быть в меру. А сейчас мы на задании.

* * *

Очередная тренировка по развитию пси способностей Антона происходила под руководством Марие.

В этот раз девушка поставила перед начинающим псионом задачу, которую следовало выполнять очень точно, не отвлекаясь на постороннее вмешательство.

Концентрация, концентрация и еще раз концентрация.

Все должно быть посвящено именно ей. И никакого отвлечения на внешние раздражители.

А раздражители…

Считать таковыми, затянутую в спортивный комбез, красивую фигуру учителя, можно было до первого удара ногой в корпус. И злость на партнера, проявляющего изобретательность в избиении капитана, который просто не мог ответить, за раздражители уже не воспринималась.

А всего-то требовалось держать силовой щит, стоя на руках (естественно с поднятыми вверх ногами) и удерживать телекинезом предмет, который должен был парить в воздухе перед лицом обучаемого.

А учитель… Учитель старательно сбивал концентрацию, всеми доступными ему способами. От словесных… до прямого физического насилия.

— И откуда в тебе… ой… столько… ой… доброты. Ты прямо… ай… самая сердечная… умм… из всех встреченных мной… ай… особ женского пола…

Марие крутилась около Антона, стараясь не использовать пси техники, и всячески затрудняя капитану выполнение его упражнения.

— Если ты стараешься вызвать во мне жалость, то сейчас для этого не самое лучшее время. У тебя еще десять минут. И ты выполняешь упражнение плохо. Твой щит совершенно не держит удары.

Еще пара ударов по псиону ногой и рукой с разворота.

— Но, мне же очень сложно… и больно ведь. Ай… А ты просто мстишь мне. Ой… Ах…

Камень, который Антон удерживал перед собой, упал, а сам он, совершив кульбит, встал на ноги.

— За что именно я тебе мщу?

— За то, что я не проявляю к тебе отцовской заботы и материнской ласки.

— Чтооо? — град ударов, который последовал за этими словами, можно было сравнить только с вихрем.

Но школа старого абордажника все-таки чего-то стоила. Конечно, не все удары удалось заблокировать или отразить. Большинство их пришлись в своевременно выставленные блоки и просто не смогли нанести никаких повреждений оппоненту. А ту пару, которая все же прошла сквозь защиту, пришлось принять на корпус.

— Больно ведь, — Антон сделал жалобное лицо.

Нападать на учителя он не мог. Таково было условие его обучения. Поэтому приходилось сносить все нападки и использовать только защитные техники.

Было непонятно, что так зацепило Марие, но она никак не могла остановиться. И тогда Антон интуитивно сделал то, что потом сам не мог понять: как это у него получилось.

Перед кулаком инструктора возник камень, который он до этого удерживал телекинезом, и удар девушки пришелся в жесткую преграду. Марие вскрикнула, но продолжила атаку.

Но каждый ее удар приходился в камень, который каким-то странным образом оказывался перед ее рукой.

Тогда она прыгнула и попыталась провести удар ногой в голову капитана.

Её удар был, конечно, очень сильным. Таким сильным, что камень не выдержал и разлетелся мелкими осколками по тренировочному залу.

И, наверное, именно это остановило атакующий настрой инструктора.

Девушка стояла перед Антоном, потирая кулак, и задумчиво смотрела на него.

— Как ты это сделал?

— Что именно?

— Эта техника называется "барсин", и пришла к нам из глубин веков. Почти никто не мог делать такие вещи, кроме двух мастеров во всей империи. Ты третий, кто смог ее повторить.

Капитан улыбнулся и развел руки в стороны:

— Случайно вышло. Извини.

— Случайно говоришь! Это хорошо. И это надо закрепить, — и инструктор снова начала атаку.

До тех пор, пока все камни, которые были в зале, не были разбиты (целый десяток достаточно крупных булыжников), Марие не успокоилась.

А Антон… Смог закрепить этот навык на уровне почти безусловного рефлекса.

Вот только понять умом, как он это проделывает, так и не смог.

* * *

За всеми текущими делами как-то осталось несколько брошенным очень важное мероприятие, которое Антон должен был осуществить, чтобы выполнить данное им обещание.

Псионы, которые остались на попечении Алерны.

И, наверное, следовало бы, по крайней мере, поинтересоваться — как у них дела?

А для этого нужна была связь. И этот канал не должен был дать возможность потенциальным злоумышленникам определить место и личность того, кто проявил интерес к этим людям. И поэтому следовало влезть в систему галактической связи так, чтобы подозрения упали на тех разумных, кто никакого отношения к обучающимся псионам не проявлял и проявить не мог в принципе. Вот пусть спецы аграфов и выясняют: почему такой интерес был проявлен.

А это предполагало использование точки входа, которая использовалась самими аграфами. Ну, или теми, кому они такой доступ давали. И старые заготовки, уже показавшие свою действенность, здесь также могли пригодиться.

— Игрок! Есть работа.

— Я думаю, что это опять что-нибудь не совсем законное.