Миров нехоженные тропы

Они отплыли метров на тридцать от берега. Дно все так же было видно, сквозь толщу воды. Стайки рыб сновали между тянущимися вверх стеблями водорослей. Солнечные лучи, преломленные о поверхность воды, отражались дрожащими бликами на каменистом дне. Петр нырнул и доплыл до самого дна. Сделал вид, что ищет на дне что-то интересное, а сам, украдкой рассматривал девушку. Далиле нечего было скрывать такого, чего можно было стесняться. Все в ней было идеально. Юношеское возбуждение не позволило Пиотте долго просидеть на дне. Он, наспех, схватил первый попавшийся камень и поплыл к поверхности.

Далила с любопытством ожидала сюрприза. Петр поднял руку над водой, в которой был зажат обыкновенный серый булыжник. Девушка посмотрела на камень, а затем на Петра. В ее глазах пробежала догадка и она понятливо усмехнулась.

— Ой, ошибся, не то схватил. — Неуклюже попытался отвести подозрение юноша.

— Ну ладно, милый камушек. Теперь моя очередь искать. — Далила, набрала воздух в легкие, и щучкой устремилась ко дну.

Пиотта, на всякий случай прикрыл срамное место ладонью. Красивое тело Далилы заиграло солнечными зайчиками, отраженными от поверхности воды. Девушка перебирала камни, на дне озера, и продержалась под водой дольше, чем Пиотта. Она всплыла и разжала руку. В ее ладони лежал прозрачный камень, похожий на стекло, или большой кристалл соли. Свет на гранях менял цвета, разбиваясь на весь спектр.

— Тебе повезло больше, чем мне. — Сказал Пиотта, снова пытаясь оправдаться.

— Просто, я искала его, а не делала вид. — Юношу полностью вывели на чистую воду.

— Да, я не мог отвести взгляд от другого бриллианта. — Пиотта привлек Далилу к себе и поцеловал.

Целоваться на глубине было не совсем удобно. Нужно было постоянно поддерживать себя на поверхности и парочка поплыла на мелководье. Они лежали в объятьях друг друга на золотом песке, совершенно не стесняясь собственной наготы. На них медленно опускались яркие лепестки здешних цветов. Птицы наперебой предлагали свой репертуар. Казалось, что на этом озере все было придумано для подобных романтических встреч. Пиотте с трудом удалось удержать себя в рамках дозволенного. Ему казалось, что если он проявит свою нетерпимость на первом свидании, то может спугнуть девушку, воспитанную в другой морали, чем он сам.

Так и получилось.

— Пиотта? — Далила обратилась к Петру, водившему по ее телу красным лепестком.

— Что?

— Мне кажется, что у меня сегодня был самый счастливый день в моей жизни. Я не представляю, чем могла заслужить у господа такое, мне даже страшно как-то, что я больше никогда не смогу испытать подобного.

— Я рад, что тебе понравилось. Если бы у нас было больше времени, то я бы отвел тебя в такие миры, в существование которых совсем невозможно поверить. А что тебе понравилось больше всего?

— Всё! Такой красоты я никогда не видела и не увидела бы, если не ты. И ты сам. Ты вел себя настолько порядочно, хотя можно было подумать, что ты специально увел меня так далеко от дома. Я же вижу как трудно тебе дается сохранять терпение. — Далила махнула головой на причинное место, сохраняющее боевой вид, с того момента, как они залезли в озеро. — Давай, не будем тратить наше время на разговоры. — Девушка припала к губам Пиотты, одновременно подлезая под него так, что у юноши совсем не осталось сомнений в своих действиях.

Парочка вернулась в крепость под утро. Пиотта довел Далилу до дома. Отец девушки, услышав разговор, вышел на крыльцо. Он хмурился, но как показалось Петру, больше для порядка. Далила подставила щеку под поцелуй. Пиотта чмокнул, и девушка забежала домой.

— Спокойной ночи! — Крикнул он вслед.

— Утра. — Поправил отец.

До дома главы Пиотта добирался по ватных ногах. Он уснул едва коснувшись кровати. Владимир приподнял голову от подушки. Убедился, что сын вернулся и снова уснул.

Проснулся Пиотта, от того, что в воздухе витала тревога. Со двора доносились приглушенные голоса. Слов было не разобрать, но по интонации можно было понять, что говорят об опасности. Пиотта присел на кровати. Поясница и мышцы ног болели. Он бы с удовольствием поспал еще часа три, но тревожный разговор за стеной дал понять, что сейчас не время нежиться по кроватям. Пиотта встал, подошел к деревянной бадье, набрал воды и ополоснул лицо. Холодная вода помогла проснуться. На столе стояли пироги, прикрытые рушником. Пиотта взял пирог, и вышел на крыльцо.

На улице стояли двое мужчин. Один в руках держал ружье мерзляков.

— Что случилось? — Спросил Пиотта.

— Говорят, мерзляки рядом. — Ответил один из мужиков.

— Их видели?

— Один пост, утром не вышел на связь. Святослав и твой отец отправили несколько человек на разведку. Все бояться, что мерзляки уже рядом. Все, кто с оружием уже на стенах. За ворота никого не выпускают.

— А вы, что тут, а не на стенах?

— А мы тебя стережем. Владимир приказал привести тебя к нему, когда проснешься, а то неровен час, опять сбежишь.

Петр усмехнулся и вернулся в дом за карабином.

— Пошлите. — Петр закинул винтовку на плечо.