Мировая кабала. Ограбление по…

Последняя попытка В. Путина поставить центральный банк страны под государственный контроль относится к концу 2003 года. Эта попытка была озвучена заместителем Генерального прокурора Владимиром Колесниковым, тесно связанным с президентом В. Путиным (достаточно напомнить, что именно В. Колесников инициировал в 2003 году арест М. Ходорковского). Заместитель Генерального прокурора выступил с публичным призывом сделать центральный банк государственной структурой, подчинив его правительству или президенту страны. В этом же заявлении он предложил запретить взимание ссудного процента (сделать его нулевым). Он обосновал это необходимостью поставить под контроль государства официальные золотовалютные резервы (на тот момент они составляли 65 млрд. долл.), которые правительство могло бы использовать для расплаты по внешним долгам, а также беспроцентного кредитования экономики. Естественно, что российские СМИ и стоящие за ними олигархи встретили подобные предложения в штыки. Правда, государственным властям в это время удалось добиться принятия Государственной думой решения о создании Стабилизационного фонда. В этом фонде предполагалось сосредотачивалась часть экспортных доходов, причем он должен был находиться в ведении правительства.

С учетом новой ситуации правительством был выбран иной вариант — создание банка, который бы действовал независимо от ЦБ и хоть в какой-то мере компенсировал бездействие последнего в сфере кредитной поддержки реального сектора[318]. В законе «О Банке Развития» специально оговорено, что новый кредитный институт не подпадает под регулирование и контроль ЦБ. Некоторые эксперты даже рассматривали создаваемый банк в качестве «конкурента» Банка России. В частности, обращалось внимание на то, что если уставной капитал Банка России составлял 3 млрд. руб., то уставной капитал Банка развития был определен в 70 млрд. руб.

Начавшийся в стране в 2008 году кризис не дал возможности Внешэкономбанку выполнять возложенные на него функции банка развития. Он фактически занялся «раздачей» денег из Резервного фонда и федерального бюджета для спасения попавших в сложное положение банков и нефинансовых компаний. В первую очередь, деньги шли тем частным структурам, которые должны были выплачивать крупные суммы по ранее взятым кредитам.

Государственная денежно-кредитная система и ссудный процент

В случае перехода банковской системы в собственность государства за банками возможно сохранение права взимания процентов при выдаче ссуд. Подсудным и безрассудным банковский процент является лишь в том случае, если он попадает в карман частных лиц — ростовщиков. Но он может иметь право на существование в том случае, если он принадлежит всему обществу. В этом случае процент может направляться государством, действующим от имени и по поручению общества на инвестиции, социальные программы, выплаты дополнительной заработной платы бюджетникам, повышение пенсий и т. п. При такой схеме диспропорций в национальном хозяйстве не возникает, т. к. процентные доходы идут на повышение платежеспособного спроса и равновесие между этим спросом и предложением товаров и услуг восстанавливается.

Итак, вопрос об отмене процента может и должен ставиться лишь в том случае, если банковская (денежная) система остается в руках частных структур (ростовщиков). При государственном статусе денежно-кредитных институтов вопрос об отмене процента теряет свою актуальность.

Резюмируя, можно сказать, что наиболее эффективный способ борьбы с «перекосами» в национальном хозяйстве, вызванными ссудным процентом, на наш взгляд, является перевод всей банковской системы в государственную собственность. В этом случае процент по кредитам перестанет быть «вирусом», дестабилизирующим и убивающим хозяйство. Он будет «обезврежен», и его можно будет использовать как эффективный инструмент управления национальным хозяйством.

Вместе с тем, отрадно, что все чаще такие «крамольные» выводы приходят в головы других людей, естественно не относящихся к гильдии «профессиональных экономистов».