Мировая холодная война

В конце 1950 г. китайские войска силою 260 тысяч перешли реку Ялу и вошли в Северную Корею. Война стала приобретать мировые пропорции. Государственный секретарь Ачесон сказал, что «мы не можем нанести китайцам поражение в Корее. Они могут выставить больше солдат, чем мы». В Америке задумались, а что будет, если на помощь корейцам и китайцам придут русские? «За пределами всего, о чем мы думали, стоял советский Союз. „Весьма отрезвляющее соображение“.Угроза большой войны была ближе, чем когда-либо.

Нижайшей для американцев точкой была по-видимому середина декабря 1950 г. Генерал Маршал назвал это время «нижайшей точкой». 15 марта 1951 г. американцы снова вошли в то, что осталось от Сеула.

Американское правительство не предполагало, что цена поддержки их южнокорейского сателлита будет столь огромной. Быть может, в Вашингтоне вначале верили в несложную для американцев операцию, сводящуюся по существу к массированной бомбежке. За такие ошибки США были наказаны жестоким образом. Первоначально внутри страны не вызвало массовой оппозиции вмешательство американских вооруженных сил в дела государства, столь отдаленного от американских берегов. Имперская психология, самонадеянная уверенность в праве устанавливать порядок по собственному разумению стали к началу 50-к годов характерной чертой американской национальной действительности. В век торжества идей национального суверенитета США встали на пути революции, расплачиваясь за это жертвами в Корее, а потом во Вьетнаме.

Корейская война стала своеобразным рубежом в жизни американского общества. На волне имперского угара, считая свою победу в Корее обеспеченной, Соединенные Штаты ранней осенью 1950 г. приняли решение об укреплении своих позиций повсеместно. 12 сентября 1950 г. государственный секретарь США Д. Ачесон поразил английского и французского послов предложением создать западногерманскую армию в составе 10 дивизий». Громкие протесты двух главных союзников по НАТО были напрасны. США демонстративно послали в Европу четыре свои дивизии, подвергли союзников массированному политическому давлению с целью интеграции их сил под американским командованием. В декабре 1950 г. главнокомандующим объединенных натовских сил в Европе стал американский генерал Д. Эйзенхауэр.

Однако вопреки ожиданиям идеологов и стратегов «холодной войны» конфликт в Корее не принес быстрого успеха. Китайская сторона дала понять, что не потерпит американского военного присутствия на реке Ялу, служащей границей между КНР и КНДР. Были сделаны предложения о начале мирных переговоров. Делегация КНР прибыла в Нью-Йорк 24 ноября 1950 г. для того, чтобы дипломатическим путем предотвратить конфликт. Если бы США стремились к компромиссному решению проблемы, они не должны были упускать такую возможность. Но США не желали возвращаться к «миру равных». Вашингтон сделал ставку не на переговоры, а на силовое решение. Утром 24 ноября, генерал Макартур начал генеральное наступление против северокорейских войск.

Англия и Франция открыто выразили возмущение. Французское правительство обвинило Вашингтон в том, что Макартур «начал наступление в указанный час с целью сорвать переговоры». Английский журнал «Нью стейтсмен» указал, что Макартур «действовал вопреки всякому здравому смыслу». Делегация КНР покинула Нью-Йорк.

Китайское руководство однозначно было поставлено перед выбором — ли6о отступить перед американской вседозволенностью, либо оказать помощь попавшему в беду соседу. Корейской Народно-Демократической Республике была оказана как политическая, так и военная помощь, что полностью изменило военную ситуацию. Из атакующей силы войска Макартура превратились в отступающую на юг лавину. С тех пор больше никогда уже в Вашингтоне с официальных трибун не говорили об освобождении столиц «находящихся за железным занавесом держав». В декабре 1950 г. была продемонстрирована ограниченность американской мощи. На пресс-конференции 30 ноября 1950 г. американский президент призвал к всемирной мобилизации против коммунизма. Он заявил, что генералу Макартуру могут быть даны полномочия использовать атомное оружие.