Мировая революция-2.0

Как пишет известный исследователь связей между американскими финансистами и коммунистическими революционерами Э. Саттон, по этому плану все правительства мира должны быть социализированы, тогда как конечная власть должна остаться в руках международных финансистов. Они смогут управлять государствами и принудительно устанавливать мир, когда это понадобится.

Очень быстро финансисты поняли, что историей мира, движением миллионных масс народу и судьбой целых стран можно довольно эффективно управлять, затрачивая не так уж много денег. Главное — знать точки для приложения этих денег, и тогда можно устраивать и мировые войны, и революции. А еще они поняли: политика — это тоже бизнес, который может быть намного более прибыльным, чем строительство новых заводов или железных дорог. Ибо что могут принести последние? Ну, самое большее — 20 процентов в год на вложенный доллар. А революции, контроль над целыми государствами и госаппаратами, военные заказы и спекуляции на нестабильности — сотни процентов. Для капитала же прибыль — превыше всего. Нужно только одно условие: для того чтобы получать бешеные прибыли на катастрофах, ими нужно управлять, и управлять довольно хорошо.

Так они стали финансировать революции. И русский 1917 год тоже.

Но тогда план не выгорел.

Однако старые планы никуда не делись. Идея установления мирового порядка под контролем хозяев Запада по-прежнему владеет их умами. Просто методы несколько изменились.

Снова откроем «Анонимную войну». Теперь установление мировой власти идет под знаменем нового мальтузиантства, «экологизма», «новой свободы». Это почти не скрывается во Втором гуманистическом манифесте (1973 г.), где предлагается «третий путь» между капитализмом и коммунизмом.

«В завершенном виде кредо этого направления оформляется во Втором Гуманистическом манифесте — где, помимо отрицания морали традиционных религий, излагается «оптимальная» ревизия управления, созвучная лозунгу революции 1968 года «Границы — это репрессии».

«12. Мы осуждаем разделение человечества по признаку наций. Мы достигли поворотного пункта, когда лучший выход — преодолеть границы суверенитетов. Мы привержены системе миропорядка, основанного на транснациональном федеративном правительстве с поощрением культурного плюрализма и разнообразия».

Здесь же — центральный экологистский принцип:

«14. Весь мир следует считать единой экосистемой. Экологический ущерб, истощение ресурсов и избыточный рост народонаселения должны быть предметами международного согласия. Культивация и консервация природы — моральная ценность, мы должны воспринимать себя как часть природного источника нашего существования».

Здесь же — императив информационной свободы:

«17. Необходимо снять все ограничения на распространение информации и создать планетарное телевидение».

На практике, обвиняя «первый» и «второй» путь в навязывании догм и ослеплении людей утопическими обещаниями, «третий путь» навязывает собственные догмы: «следует считать», «должны воспринимать себя», «является императивом», «необходимо снять», «не должны считаться злом». Так же аксиоматически определяется ситуативность этики, то есть произвольный выбор ответственности или безответственности.