Мировая закулиса против Путина

Нина Берберова, одна из самых ярких фигур русской послереволюционной эмиграции, писала в своей автобиографии: «На Западе люди имеют одно общее священное «шу»… и все уравновешивают друг друга, и это равновесие и есть один из величавших факторов западной культуры и демократии. Но у русской интеллигенции элементы революции и реакции никогда ничего не уравновешивали, и не было общего «шу», потому, быть может, что русские не часто способны на компромисс, и само это слово, полное в западном мире великого творческого и миротворческого значения, на русском языке носит на себе печать мелкой подлости» (Нина Берберова. Автобиография. АСТ: Астрель, 2010, стр. 222–223).

Достижим ли компромисс в условиях существования путинского режима? Системная оппозиция к такому компромиссу пришла путем интеграции в политический истэблишмент постсоветской России. Несистемная — за компромисс с «разумными элементами» в путинской администрации, т. е. высшими чиновниками прозападной, либеральной ориентации, но только после ликвидации этого режима и суда над его главарями. Тот же Ходорковский, поддерживая «мирные протесты», как очевидно из его «юбилейной» статьи, считает, что без крови его сценарий реализовать не удастся, а значит, рассчитывает на переворот через «цветную» («болотную») революцию. Чтобы не допустить такого поворота событий, современные черносотенцы предлагают создать «православный НКВД» и утопить «болотную революцию» или любую другую в крови. Даже Жириновский готов пролить реки крови, приди он к власти. «У меня чистые руки, — откровенничает Владимир Вольфович, — но они будут в крови, если я стану президентом». К счастью, бодливой корове Бог рогов не дает.

Итак, как ни крути, реально русскому народу предлагают две альтернативы — имперскую либо либеральную. Первая — в путинском, зюгановско-прохановском, либо черносотенном варианте — неизбежно обернется диктатурой, не исключено — ГУЛАГом и массовыми репрессиями по образцу 1937 года, а значит, застоем и деградацией страны и в конечном итоге ее развалом. Вторая — в варианте Прохорова, Медведева, Кудрина, Немцова, Рыжкова, или Ходорковского — предполагает западнизацию страны. У Ходорковского — по весьма жесткому сценарию. Он предусматривает интеграцию в глобалистскую структуру Запада с неизбежной потерей национальной идентичности и русской государственности, включая оккупацию страны, что неизбежно приведет к разделу России на мелкие государства, или подмандатные территории по плану Вильсона — Хауса образца 1918 года, а в конечном итоге — к геноциду русского народа и его исчезновению до конца XXI века.

При ставке на «разумную оппозицию» изнутри режима в рамках сценария Ходорковского не исключен его альянс с Прохоровым, который уже не раз предлагал себя в премьер-министры или даже с Медведевым. Еще до своего выхода из тюрьмы по амнистии, сравнивая Путина и Медведева в интервью немецкой газете Die Welt, Ходорковский говорил: «Я читал резолюции Сталина: «Судить и расстрелять». Я слышал слова премьер-министра Владимира Путина: «Он должен сидеть в тюрьме». Таким образом, он заранее вынес мне второй приговор». Нынешний президент Дмитрий Медведев стремится к другому подходу, отметил Ходорковский в ответ на вопрос, искренен ли глава государства в своем стремлении к модернизации или просто разыгрывает вместе с Путиным спектакль «хороший полицейский — плохой полицейский». «Медведев настроен демократически, и он хочет продолжать реформы. Но недостаточно просто хотеть реформ — кто-то должен вдохнуть в них жизнь», — заявил Ходорковский (Die Welt, 11.04.2011). Такая симпатия к Медведеву объясняется не только совпадением их взглядов, но и давними деловым связями. Связи эти, как выясняется, сохранились и после того, как владелец ЮКОС оказался за решеткой, а Медведев — в Кремле. Не исключено, что Ротшильды сделают ставку не на Ходорковского (ресурс, как говорится, устал и, может быть, не захочет покидать тихий Цюрих, где он обосновался), а на Медведева, которым достаточно легко манипулировать. Или создадут свой тандем — Ходорковский — Медведев.

Третий путь

Власть не сразу разобралась, что и в среде несистемной оппозиции находятся не только злобные «бандерлоги» (так обозвал их Путин, по Киплингу), ненавидящие и власть, и Россию одновременно. И все же разобрались, что под протестными лозунгами на улицы больших городов выходят и те, кто может стать надежной опорой реформ, в которых Россия действительно нуждается, чтобы совершить рывок в будущее. Видимо, именно поэтому и Путин решил дать этой оппозиции шанс, когда учел ряд ее требований в своей новой президентской программе на третий срок.